– Подожди, я не знал, что у неё личный врач. Дай мне его телефон. Я проконсультируюсь, возможно он сейчас не нужен.
Она скинула мне номер. Я созвонился и перечислил, что ей кололи и капают, договорился на его визит утром.
– Если будет ночью хуже, звоните, не дожидаясь утра, – рекомендовал мне доктор.
Температура через полчаса стала снижаться.
– Ало, мам. Вы сегодня меня не ждите. Я буду ночевать у своей начальницы.
– Что-то случилось? – за переживала мама.
– Да. Её нельзя сейчас одну оставлять. Гнойная ангина.
– Сынок, я утром пораньше встану и сварю ей бульон. Заедь – забери. Есть она сейчас не сможет, а силы нужны.
–Спасибо, мам.
Я устроился в её кабинете на диване. Квартира была одинокой занятой женщины. Уютной были только кухня и её спальня. Всё остальное напоминало офис. Минимум мебели, ничего лишнего. Одна комната напоминала архив. Стеллажи с бумагами и ненужными вещами. Складывалось впечатление, что она тут только ночует и иногда ест.
Поздно ночью я проснулся от непонятного шороха. Быстро надел брюки и вышел в коридор.
– Ты кто? Что тут делаешь? – испугалась Аида.
Она, опираясь на стенку, пыталась дойти до туалета.
– Это я, Дмитрий. Вам было очень плохо. Утром придёт Ваш врач, – говоря это, я взял её на руки и понёс в сторону туалета.
– Отпустите меня, – возмутилась она слабым голосом, но сопротивления не было.
– Поправитесь и можете меня уволить. А пока придётся потерпеть,– я поставил её как можно ближе к нужной сантехнике. – Закончите позовите. Вам нужно силы поберечь, чтобы быстрее восстановиться.
Через минут пять я услышал грохот и бесцеремонно вошёл. Аида упала на корзину, предназначенную для белья. И только сейчас я заметил, что она в трусах и мужской боксёрке. Причём всё это мокрое от пота.
– Отвернитесь,– смущаясь, хриплым от болезни голосом попросила она.
Я опешил от её вида, а ещё эта просящая интонация. Человек, которая только приказывала, просила.
– Аида Львовна, у Вас такая обалденная фигура, что не вижу повода для смущения. Давайте я лучше Вам помогу переодеться.
Я достал из шкафа пижамную футболку и чистые трусы. Она была красная как рак, толи от смущения, толи от болезни. Мы справились с задачей. Я старался видеть в ней ту самую стерву, начальницу. Но это плохо получалось. Я живой мужчина, а она, как оказалось, очень привлекательна, несмотря на болезнь. Конечно я очень был рад, что успел надеть брюки. Подняв её на руки, я отнёс и посадил на пуфик у зеркала в спальне. Поменял постельное бельё и только потом помог ей лечь.