– Это наши с тобой последние минуты, я чувствую… Придумай такое, чтобы наш народ освободить от гнета. Только ты один… только тебе эта задача по силам. – Кедре с трудом давалось каждое слово, и каждое слово могло быть последним.
Алхимик так хотел ему помочь и подарить хоть малую долю надежды, что поспешил ему открыть тайну:
– После похищения Семени жизнь покинула наш мир. Но у меня есть маленькая надежда. Дочь правителя Марея осталась жива, я ее найду и помогу ей вернуть Семя Жизни, обещаю тебе. Одно пока осталось для меня загадкой, но я ее обязательно разгадаю: Семя Жизни не могли забрать чужаки, они бы сгорели дотла. Думается мне, здесь кто-то свой постарался. Ну, кто? Не понимаю…
Уже близко за стеной послышались громкие шорохи.
– Кедра, там кто-то есть, Держись, друг! К нам помощь идет…
Алхимик знал давно, когда смерть приходит вместе с судьбой, вырвать жизнь у нее из пасти не получается, хоть что делай. Даже маленькое растение, борющееся за жизнь, погибнет, если ему уготовлена такая судьба. А что говорить о человеческой жизни? Свою судьбу без Кедры он не представлял. Они все делили на двоих, только Кедре он доверял свои редчайшие разработки и немыслимые планы, от которых у остальных волосы поднимались дыбом. Кедра был создан из того же теста, что и он сам, любил науку больше жизни, а теперь эта жизнь прерывалась. Тело Кедры вздрогнуло и замерло на руках у Алхимика. Алхимик громко зарыдал, упал на кровавую грудь Кедры.
– Я потерял всех близких… почему? Светоч, за что ты меня покарал? Что я делал не так? Кедра, друг, прости меня, я должен был умереть, а не ты.
За стеной грохотало все громче и громче, потом резко распахнулась дверь. Первой показалась высокая фигура Брука, следом за ним вбежал запыхавшийся, встревоженный Даворус. Брук нерешительно остановился на пороге, уставившись на рыдающего Алхимика и бездыханное тело Кедры.
– Кедра умер… не успели… – шептал Брук, растирая покрасневшие глаза от пыли, небрежно размазывая по лицу кровь. Он рванул к Кедре, как сумасшедший. Тело лежало неподвижно, на измученном, впалом лице было не видно прежних внимательных, веселых глаз. Брук низко склонился над Кедром и горько зарыдал. Даворус поднимал Алхимика.
– Лазурит, брат, соберись с мыслями, нам нужно бежать… Скоро рассвет, мы можем не успеть…