Дем же, не теряя времени, потянул малышку на себя и накрыл ее руки, прикрывающие обнаженную грудь, своими, что я отчетливо видел благодаря тому, что брат пустил меня в свое сознание. Мы с легкостью могли передавать друг другу свои мысли, если позволяли это, опустив преграду, которая защищала наш разум от вмешательства. Делали мы это обычно как раз в таких случаях. Было намного интереснее участвовать в сексуальных играх со всех ракурсов и получать двойные ощущения.
– Какая вкусная малышка… – прохрипел Дем, впиваясь в ее шею поцелуем.
– Ммм… – запротестовала она в мой рот, пытаясь оттолкнуть меня, но это было ей не под силу, ведь меня даже десять человеческих мужчин не сдвинет, не то что слабая девчонка.
– Тебе будет очень хорошо, сладкая… Зачем же сопротивляться? – скользнул он рукой вниз по животу к кромке джинсов. Настёна задрожала, почувствовав, как близко он подобрался к ее девочке, и снова попыталась разорвать наш с ней животный поцелуй.
– Отпустите меня! Ммм… Не-е-ет… – успела она выдохнуть на последнем дыхании, когда уже Дем, развернув ее голову, заткнул ее рот своим.
Брату просто сорвало крышу от ее вкуса, и он думал о том, что всё, что было до нее, было пресным, невкусным, чем-то, на что он зря тратил свое время и силы.
– Вот та-а-ак… – накрыл я губами оставшуюся без внимания грудь, наконец вбирая в рот ее соблазнительный, напряженный от ласк Демьяна сосок. Девчонка продолжала вертеться, но теперь к этому примешались стоны наслаждения, которые она как могла пыталась сдержать.
– Да, малышка, тебе ведь нравится! – переключился я на второй сосок, оставшийся без внимания.
– Ммм… Не-е-т! – захныкала она, вновь пытаясь лягнуть меня… Или Демьяна, хрен разберешь среди сплетенных тел.
– То есть, если Дем всё же залезет тебе в трусики, там будет абсолютно сухо? – с громким чпоком выпуская изо рта ее сосок, дразняще спросил я, встречаясь с ее испуганным взглядом. Хорошо, что волки видели даже в кромешной темноте. Я знал, что она течет, мне даже не нужно было проверять это, ведь манящий запах ее соков давно забился в мой нос.
– Не надо, – заканючила она, стараясь хапнуть побольше воздуха. Бедняжка совершенно потеряла голову от нашего натиска и держалась на чистом упрямстве. Возбуждение настолько затопило ее, что она не могла больше с ним бороться. Чудо, что она всё еще пыталась отрицать очевидное.