И множество людей, которые бегают по дорожкам, собираются на искусственные возвышенности, скатываются с них, крутятся на первобытных центрифугах… Это же дети! Неужели на Земле было такое количество детей? Да и женщины с мини-тележками, кажется, возят в них не продукты, а совсем маленьких детишек. А вон в той странной загородке человек водит на страховочном фале какое-то животное. Завел его по лестнице вверх, теперь ведёт по доске.
В мозгу всплыло название. «Хунд, Дог, Шьен, Собака. Распространённое на Земле в давний период животное, выполняло охранные и сторожевые функции, а также использовалась при выпасе скота». Ну да, это клаймор посылает подсказки по нейросети, вылавливая совпадения из хранилища и услужливо подсвечивая незнакомые объекты. Интересно, какие зоны здесь нуждаются в такой усиленной охране? Или где-то рядом пасутся стада промысловых животных?
За полосой зелени шла линия какого-то рельсового транспорта. Видимо, электрического: две пары блестящих металлических направляющих и над каждой оголенный провод на растяжках. Понятно, прообраз моно.
А еще дальше шла дорога с серо-коричневым покрытием, по которой передвигается колёсный транспорт. Самого разного цвета и вида. И все – на органическом топливе.
На другой стороне дороги – ещё ряды домов, а вдали поднимается возвышенность, где среди сплошного массива деревьев проглядывают совсем крохотные домики.
Сзади послышались встревоженные голоса вчерашних аборигенов. Что-то их взволновало.
Оглянулась как будто меня поймали на чем-то недозволенном. Голоса доносились из неприкрытой двери. Оттуда же шёл сильный аромат чего-то съедобного, к которому примешивался лёгкий запах подгоревшей органики.
начинающий
банщик
Чумазая потеряшка стояла в дверях кухни, неловко придерживая сваливающиеся штаны. Коля замер, со сковородкой в одной руке и лопаткой для накладывания в другой. Я развернулся на стуле, уставившись на это чудо.
– Вот и молодец, как раз вовремя, – первым пришёл в себя Коля. – Как раз и завтрак подоспел. Да ты проходи, не стой на пороге, не стесняйся!
– И хламиду эту скидывай, – опомнился я. – У нас тут тепло, не простудишься. Конечно, не Африка, но жить можно. Проходи, мой руки в мойке, да присаживайся. Николай, уступил дорогу девушке. Как там тебя, Аунали? Красивое имя.