Сколько прошло времени, не могу сказать, мы только молча смотрели друг на друга, не понимая, как все это произошло. Когда на улице затихли шаги, мы направились в квартиру тети. Наш новый знакомый (звали его Леня, родом из Днепропетровска) переоделся в гражданскую одежду моего брата, а его военную форму мы спрятали в конце подвала. На первом этаже жила семья Черновых. Это были хорошие, порядочные люди. Они видели все, что произошло, но пообещали никому не рассказывать. И свое обещание выполнили. Спасибо им за это.
Когда стемнело, мы пошли к нашим домам на Верхненольной. Мама нас накормила, и Леня ушел: оставаться было небезопасно, вокруг много соседей, жили мы в коммунальной квартире. Но Леня почти каждую ночь осторожно приходил к нам, мы его кормили. Прятался он в парке Революции, в бомбоубежищах, которые мы подготовили перед оккупацией. Они были рядом с нашим домом.
Когда Ростов освободили от немецких оккупантов, Леня, сидя верхом на лошади, приехал к нам попрощаться и поблагодарить всех за свое спасение. Одет он был в свою военную форму, спрятанную нами в подвале. Больше мы его не видели, и как сложилась Ленина судьба, не знаем.
В нашу молодежную группу антифашистского сопротивления вошли девять человек: Владимир Колпаков, Георгий Поталов, я, Евгений Моисеев, Владимир Зубков, Валентин Зубков, Ольга Кашеренинова, Леонид Ниретин, Петр Фурсов, Георгий Сизов.
Все мы были непризывного возраста и на фронт не попали, но в нас кипела ненависть к врагу, нам не терпелось на деле хоть чем-то помочь бойцам Красной армии. Ребята из нашей группы, все как один, готовы были выполнять любые поручения военкомата и, не задумываясь, бороться с врагом не на жизнь, а на смерть.
От Владимира Колпакова, возглавлявшего нашу группу, мы получали указания, которые он получал от комсомольских и партийных руководителей из райкома комсомола и военкомата. Мы все прекрасно ориентировались в районе Нахичевани, не только знали каждую улицу в Пролетарском районе, но и хорошо ориентировались в соседнем Кировском.
В обстановке боев за Ростов при отступлении наших войск, несмотря на постоянные обстрелы, мы с товарищами вывели значительное количество бойцов из окружения в сторону Зеленого острова. Собирали тела убитых воинов, их оружие, которое прятали в щели парка Революции. Во время артиллерийского обстрела я был контужен. До сегодняшнего дня у меня сохранилась глухота на правое ухо.