Я охотно сбегал в гостиную за книгой. Ради такого – не жалко. Профессор раскрыл форзац и сведя брови, сосредоточенно выводил новые (или старые) границы. Закончив с черчением, он еще раз посмотрел на часы и покачал головой.
– Слишком долго, – добавил он и протянул мне книгу. – Большинство названий городов совпадает, но некоторые, в основном, в западной части Европы, у нас сильно отличаются, кстати, как раз после Великой Войны.
Извилистая граница Империи оказалась куда западнее современных границ России. Страна глубже вдавалась в Европу, чем Союз, и даже казалась больше, чем Российская Империя, которую я помнил по этому же самому учебнику.
Линия начиналась к востоку от Штеттина – германского города на Балтийском море, плавно изгибалась в сторону, к Одеру, а затем более-менее ровно следовала на юг. Аккуратным выступом присоединяла к империи Прагу, но не Вену, которая, судя по всему, досталась Италии.
Последний город перед Адриатическим морем – Загреб, тоже входил в состав Империи. Я почувствовал, что покрываюсь мурашками перед величием и размерами этого мира. И все же не мог до конца избавиться от сомнений, что все это так же легко может быть придумано одним воспаленным воображением.
Южные границы на карте, однако, тоже серьезно отличались. Не только Азовское, но Черное море можно было считать внутренним морем страны – один только Стамбул неширокой полосой земли соединялся с землями Греции. Их территория доходила до Анкары, где с восточной стороны проходила еще одна граница с Империей.
– Вот где точно нет проблем с курортами! – фыркнул я, оценив размеры береговых линий, и решился затребовать еще доказательств. – Но, быть может, у вас есть более существенные доказательства?
– Еще доказательства? – вспыхнул профессор.
– Мне хочется вам верить, особенно после масштабов места, откуда вы прибыли, но поверьте: каждый школьник может нарисовать визитку, как у вас.
– Это же ручная работа! – воскликнул Подбельский, но смирился. – Хорошо! Но что могло бы вас убедить?
Я задумался. А действительно – паспорт, документы, деньги, любые бумаги можно нарисовать в фотошопе и представить их важными доказательствами существования другого мира. Странный стиль в одежде – двоюродный брат увлекался реконструкциями Средневековья, так почему никто не может попытаться «реконструировать» то, что происходило считанные десятилетия назад?