Над домом детства звёзд мерцает бель.
И можно постоять и обернуться,
Однако не позволено вернуться,
Остаться не позволено теперь.
Над миром, жили где мои друзья,
Соседи где смеялись добродушно.
С чего, когда порою и не нужно,
Так хочется туда, куда нельзя?
Как хочется, когда нельзя, любить.
По родине, где ветхий шум и гулкий,
Люблю вечерней позднею прогулкой
Я душу с ностальгией бередить.
И трепетно, когда район, как мать,
Небесные звездой обнимут хляби.
И каждую оградку в диком саде
Мне так же нежно хочется обнять.
Перехожу пути там, где давно
Разломанная станция и рельсы
Заброшены и невозможны рейсы,
Как во вчера, что в снах растворено.
Нет ни одной души здесь, никого.
Лишь я бреду – когда-то здешний житель.
Как будто вечный призрак и хранитель,
Дух места и дух времени его.
Я ухожу, но возвращаюсь вновь.
Судьба моя такая – возвращаться.
Судьба моя – на время лишь прощаться.
Судьба или дурная моя кровь.
О Свет, когда уйду я в крайний раз
И не смогу вздыматься по заборам,
Оставь мне в мой район, душа в котором,
Один небесный в горизонте лаз.
Вечерний автобус сияет во мраке
Пустынной дороги прямой.
Безлюдный бродяга, потёртый гуляка,
Развёзший давно всех домой.
Вечерний автобус пошёл по грунтовке
Сквозь лес и кустистость, что зверь.
Я здесь, я стою на твоей остановке,
Открой запотевшую дверь!
Войду как в родное, в родимое словно.
Сбежит придушившая грусть.
В конце у окошка, в уюте салона,
Как в нору сурок забурюсь.
Автобус, я знаю, тебя уносило
В закаты небесные всласть,
Обрёл ты особо волшебную силу:
Пространства и времени власть.
И мчишь ты сквозь звёзды обычности вместо,
Да светят мечтою они.
А город похож на волшебное место,
Мигают пролески, огни.
И знаешь ты путь не в обыденность улиц,
Не в старый квартал – знаешь в рай.
И знаешь ты путь, железякой сутулясь,
В безгорестный солнечный край.
Я вижу тот край уж в проёмах оконных,
Деревьев корявых из-за.
Так сонно, так тихо, так тихо, так сонно,
И хочется склеить глаза.
Дорога петляет и хлюпает где-то,