Время в тот год было белое, декабрьское. Жена получила отпуск зимой – но зато сразу после новогодних каникул, поэтому выходила куча свободных дней, да еще и отгулы, которые она попросила поставить на конец декабря. И – большая радость. Они, жена и дочь, отправлялись по туристической путевке встретить рождество в Париже. Событие! Об этом жена мечтала много лет (в школе изучала французский и Францию обожала). Очень кстати подвернулся еще осенью недорогой рождественский тур, и оформление всех бумаг вышло удивительно спорым. Жена простодушно ликовала: повезло отхватить выгодную медицинскую страховку на двоих, все заняло полдня в клинике соседнего города. Дела складывались как нельзя более удачно, и прилететь из Парижа в Екатеринбург они должны были за четыре дня до Нового года, чтобы встретить его всем вместе – а что может быть лучше?
Эта невысокая и стройная женщина была природой задумана для заботы. Она нежно разговаривала с животными, ее небольшие, но сильные руки ловко справлялись с любыми домашними делами – с уборкой, с кухней. Она была кротким человеком, эта маленькая женщина, у нее был тихий и задушевный смех.
Так вот, письмо.
Был слякотный мерзкий декабрь. В ночь на двадцать пятое число, около часа пополуночи, раздался звонок с неопределенного номера. Постников ответил спросонья, но в трубке оказалось тихо. Наутро позвонила консульская служба Российской Федерации во Франции. После уточнения кое-каких сведений женщина сообщила, что вчера вечером на станции Трокадеро парижского метрополитена террористы привели в действие бомбу, и они обе – его жена и дочь – оказались в числе погибших. Она соболезнует. Задала несколько вопросов и просила что-то подтвердить. Постников отвечал ровным голосом без эмоций. А примерно через месяц после Нового года в товарном вагоне приехали два металлических гроба. В сумерках падал густой снег, и вокзальные фонари полосовали набитое им пространство совершенно по-новому, чего невозможно забыть. Вскрывать гробы, как того пожелали родственники жены, Постников отказался наотрез – так и похоронили.
Слова из телефона упали, словно раскаленный уголь из печи. Жизнь споткнулась на ровном месте. Его удивило, насколько просто и буднично могут происходить самые ужасные вещи. Новость мало-помалу выжгла Постникова изнутри. В итоге от него осталась тонкая человекообразная оболочка, содержащая внутри одну лишь черную и безмолвную пустоту. Волнистая линия внятной и радостной жизни оборвалась под Рождество, и пошло дальше одно лишь серое, обступили безрадостные и бессмысленные дни. До чего все же удивительно, как устроена жизнь – надо просыпаться и жить, как ни в чем не бывало.