– Слушайте! – осенило вдруг Полину неприятно-пугающей мыслью. – Савва сказал, что пришел незнакомый дядя и мама спросила, кто он такой. То есть Настя его не узнала, видимо, он сильно изменился. Получается, что мужик этот ужасно прокололся, потому что уж я-то его очень хорошо разглядела и запомнила, да и соседи тоже. И даже если он весь из себя такой крутой диверсант и конспиратор, что прямо остался незамеченным на всех видеокамерах наблюдения в городе, мы-то сможем дать его подробное описание и составить его точный портрет.
– Обязательно, – захлопнув и закрыв створку, подтвердил Василий, повернулся и посмотрел на сестру. – Непременно дадите в ближайшее же время, поскольку вас уже завтра вызовут в Комитет. И подпишете бумаги о неразглашении сведений. Думаю, не надо повторять еще раз и объяснять, что теперь за нами всеми установлено наблюдение, а все наши гаджеты поставлены на прослушивание. Будет отслеживаться и проверяться каждый человек, вступающий с нами в контакт, даже продавщицы вашего любимого магазина здорового питания. И твой Александр в том числе, – произнес он с доступной ему при столь измотанном состоянии легкой иронией, посмотрев на сестру.
– Ему не понравится, – расстраиваясь заранее, констатировала Поля, тяжко вздохнув.
– Это вряд ли, – усомнился братец. – Оповещать Александра о происшествии никто не намерен, более того – прошу тебя ничего ему не рассказывать, даже намеком, – предупредил Василий, акцентируя голосом свою просьбу, скорее похожую на требование.
– Но почему? – без всякого энтузиазма довольно вяло возразила Полина. – Его надо предупредить или хотя бы намекнуть. При том положении и должности, которые он занимает, Александру необходимо знать, что за ним установлена слежка, пусть и из самых наилучших намерений поиска террориста. Через него же проходят серьезные сделки, а люди, с которыми Александру приходится общаться по бизнесу, сплошь властно-богатые господа, исключительно вип-уровня, в том числе и олигархи, и чиновники высшего звена. Ты представляешь, если кому-то из них станет известно о прослушке, проверке и слежке, которой они подвергаются из-за него и из-за нас. Фигово станет всем.
Сама тут же красочно представив и оценив возможные последствия такого развития событий и мысленно содрогнувшись, Полина подчеркнула: