И сейчас я ощутила себя стоящей на тонком осеннем льду. Как правильно общаться с Дином? Держаться отстраненно, перевести отношения в дружескую плоскость или сблизиться до конца, сплестись душой и телом. Я не хочу влюбляться в него и, к счастью, могу контролировать процесс. Мои чувства полностью мне подвластны, не помню ни одного сбоя, когда бы я потеряла голову, предавалась тоске неразделенной страсти или мучилась ревностью.
В большинстве случаев, мужчины были понятны и предсказуемы. Но Дин – житель другой планеты, сам факт того, что я оказалась в плену и чудом избежала «дома терпимости», пошатнул систему моих устоев. Нами часто управляет слепая судьба, перед которой бессильны острый ум, солидный опыт и даже личный счет в банке.
Дин удачно подметил, мы с ним оба – осколки, обломки и вполне можем составить одно жизнеспособное целое. Нужно ли для этого спать вместе? Я боюсь слишком привязать его к себе. Или привыкнуть самой, что тоже некстати.
– Выйдем на улицу, здесь дышать нечем.
– На складе поддерживается особый микроклимат. Иди первой, я скоро закончу.
Между нами возникла натянутость, мы оба не могли подобрать слова для непринужденного разговора, и даже прогулка далеко за пределами полигона мало помогла. По равнине стелился густой белый туман, куртки скоро покрылись бисеринками влаги.
Дин снова включил автопилот, и, потерявшись во времени и пространстве, я принялась воображать, что юркий вездеход остановится у бабушкиного дома. Там я поставлю чайник на газовую плиту и достану из подполья малиновое варенье, потому что холодильник не работает уже неделю. Может, мой спутник сумеет его починить…
Странно, на кладбище плакать не могла, а сейчас вытираю мокрое лицо о рубашку Дина. Он понял, остановил машину и неуклюже развернулся ко мне, так же, молча, обнял, накрывая волосы здоровой рукой. Не помню, чтобы кто-то из мужчин обнимал меня просто так, не требуя ничего взамен, не пытаясь потрогать грудь или залезть под платье.
Мне вдруг захотелось вместе с Дином раствориться в тумане, влившись в древний круговорот водной стихии. Яростно или равнодушно падать дождем на землю, обреченно испаряться росой и на краткое время зависать в воздухе, забыв, кто мы есть, отказавшись от масштабных желаний и целей.
Потом я вспомнила, что Дину нельзя далеко уезжать от складов и попросилась обратно, но он медлил, разделяя мой порыв меланхолии или вспоминая личные передряги: