– Сколько их было, купцов-то? – спросил Бутурлин.
– Я же уже сказал, двое. Особливо немолодые, но еще дюже крепкие. У одного руки, будто канаты сплетенные. Глянул на них, испуг меня взял. Таким рукам меч не нужен.
– Может еще какие отличия припомнишь? – воевода весь проникся вниманием.
– Надобно ребят поспрашивать, может они что упомнят.
После изнурительной беседы с очевидцами проезда, оказалось, что у того с сильными руками, ступня неимоверного размера. Молодой воин показал руками, и все выдохнули. Вспомнилось, что у другого купца один глаз с сильным прищуром. Нормальный глаз глядит, как у всех, а другой будто не открывается, или открывается только наполовину.
– Сколько здесь служу, от нас к ним первый раз повозка прошла, – добавил Клим Долмат.
Бутурлин предложил проехать к тому месту, где купцов остановили для разговора. Дорог к соседу насчитывалось несколько, но все давно не езжаны и угадывались с трудом. Клим подвел к месту проезда, и Бутурлин слез с лошади. Оглядевшись, высказал мнение, что незнакомцу в этих местах трудно найти прямую дорогу.
– Ехали уверенно, будто не в первой, будто все им тут знакомо, – подтвердил Клим.
– Откуда же они появились? – спросил Бутурлин.
– Того не ведаю, мы же глядим, кто в нашу сторону движется от Нагорья. Эти появились будто из-под земли.
Воевода обошел то место, где стояла телега с зерном и увидел на сырой земле след от сапога неимоверно большого размера, как показывал воин. Видимо вес владельца был тоже велик. След отразился будто печать на бумаге. Потом внимание Бутурлина привлек каблук, на котором был вырезан рисунок, похожий на торговый знак ремесленника. Клим принес клочок бумаги, Бутурлин подравнял края по форме каблука и бумагу приложил к следу. Знак отпечатался и можно было разглядеть бегущего зайца в профиль. Вернулись в избу, и воевода грифелем обвел отпечаток, а землю после высыхания сдул. Перед своим отъездом велел Климу задерживать всех проезжающих в ту или иную сторону. Под любым предлогом не пускать их до появления его самого.
В Сурайске сапожные мастерские держали двое. Один брался шить обувь на заказ, другой мог только ремонтировать, но ремонтировал хорошо, даже подошвы менял. Дмитрий Михайлович заглянул и к тому, и к другому, но ни тот, ни другой не смогли прояснить ситуацию. Один вообще не знал, что существуют торговые знаки ремесленников. Оставалась последняя надежда на базар. Там иногда появлялись торговцы обушкой, но никто из них так и не обосновался. Пришлось надеяться на удачу. Однако кроме продавца лаптей, других обушников Бутурлин не увидел. Лаптежник его и остановил. Спросил про нужду, коея привела воеводу на базар. Мужик уже давно жил в Сурайске, приехал из Твери лет пять назад. Ни хорошего, ни плохого о нем не говорили. Только крайняя необходимость заставила воеводу поделиться своей озабоченностью.