Он снова кивнул.
– Моя подруга Вайолет сказала, что ты защищал Миллера Стрэттона.
– Можно и так сказать.
– Я не знала, что вы с Миллером друзья.
– Уже да.
Я нахмурилась. Разговор с этим парнем походил на блуждание по лабиринту, в котором попадались одни тупики. И приходилось постоянно лавировать, чтобы не потерять нить беседы.
– Жаль, что тебя отстранили, но Фрэнки много лет доставал Миллера, а тот не так уж сильно сопротивлялся.
Взгляд серых глаз Ронана стал тверже.
– Почему? Из-за диабета?
– Отчасти. А еще потому, что он музыкант. Играет на гитаре. Если он повредит руки, то не сможет играть.
Он снова кивнул, почти что самому себе.
– Ему больше не стоит беспокоиться насчет Фрэнки.
– Это героический поступок, но отец Фрэнки – полицейский.
– Наслышан.
– И он не обрадуется, что ты сломал его сыну нос.
Ронан пожал плечами.
– Биби говорит, что он псих. Тебя не беспокоит его месть?
Он втянул воздух через нос и вздернул подбородок.
– Нет.
Я поджала губы. Может, в конце концов, не такой уж он и одиночка. Просто обычный альфа-самец, играющий мышцами, чтобы показать, насколько крутой.
Скукота.
«Но эти мышцы…»
Против воли взгляд метнулся к его впечатляющим рукам и покрывавшим кожу татуировкам. На правой руке, от запястья до локтя, виднелся циферблат с римскими цифрами в окружении лилий. Если я правильно заметила, часы показывали чуть больше десяти.
На внутренней стороне левого предплечья тоже виднелся рисунок. Правая рука вонзила в ладонь левой какой-то средневековый кинжал. С его кончика свисала капля крови, готовая упасть на слова: «РУКИ ПОМНЯТ».
«Помнят что?»
Справа на груди виднелась какая-то цитата. Я не могла ее прочитать, потому что большая часть скрывалась под майкой. А спрашивать, черт возьми, я не собиралась. Сова на правом плече казалась настолько реальной, что, похоже, могла в любой момент взлететь.
Я отвела от нее взгляд и заметила, что Ронан наблюдал за мной.
– Кстати, сколько тебе лет?
– Восемнадцать. В марте будет девятнадцать. – Он опустил взгляд на стакан с лимонадом, в его низком голосе слышалась горечь. – Знаю. Я, черт возьми, слишком стар для старшей школы.
– Речь вовсе не об этом. Я просто задалась вопросом, потому что у большинства парней в классе еще нет наколок. Не говоря уж о том, что ты выглядишь слишком юным, чтобы связываться с отцом Фрэнки.