33. Янченко Владимир («Тюлень!»);
34. Ярославцева Марина («Что бы я без нее делала со всеми этими?.. Впрочем, я все это терплю ради нее – а кто еще ей поможет?»)».
Список закончился. Хочешь – не хочешь, а за характеристики надо браться. Лариса Антоновна положила перед собой чистый лист бумаги, но не успела написать ни единой строчки. Коротко скрипнул стул под Городецким: учитель физкультуры всем туловищем повернулся к ней.
– Что ты там своей Калининой настряпала? – спросил он непривычно жестко.
– Что за тон, Игорь Алексеевич? – попыталась возмутиться Лариса Антоновна, но прозвучал ее голос не так уверенно, как обычно, и она принялась внимательно разглядывать список.
– Что ты ей написала? – требовательно повторил Городецкий. – Ее же затрясло, когда она в эту бумажку глянула!
– А что я могу написать? Что есть, то и написала… Ничего не прибавила и не убавила.
– А что за девочка? – робко поинтересовалась Алиса Александровна. – Не та, случайно?..
Она замолчала: продолжения не требовалось, поскольку дикая история, случившаяся с Элей Калининой, была известна всей школе.
– Именно! – подтвердил Игорь Алексеевич. – А ну-ка, ну-ка!.. – он поднялся с места и, прежде чем Лариса Антоновна успела опомниться, бесцеремонно цапнул у нее из-под носа верхнюю папку, достал оттуда второй экземпляр характеристики и быстро просмотрел. – Угу-у… «Училась значительно хуже своих возможностей»… А почему – ты знаешь, классный руководитель? Что у нее дома творится – знаешь? Почему ж ты не написала, что обстановка для занятий – неблагоприятная?
– Семья неблагополучная? – так же несмело спросила Алиса Александровна.
– Более чем!.. – Городецкий смерил Ларису Антоновну уничтожающим взглядом. – Мать умерла от рака, отец женился второй раз, у мачехи своих двое, да еще один родился. Отец у мачехи под каблуком, а мачеха – гадюка.
– На редкость культурная женщина, – возразила Лариса Антоновна, по-прежнему не поднимая глаз.
– С нами – возможно! – ядовито согласился Игорь Алексеевич. – А как она с девочкой обращается – это ж волосы дыбом, когда послушаешь! Да и детки ее не лучше – познакомился, когда замещал Валентину однажды… Погодите, они как раз в седьмой класс перешли, с сентября химию учить начнут – так что ваша любовь еще впереди, как у Стругацких один персонаж выразился… Антон и Антонина, запомните… двойняшки… Они же эту Элю несчастную сгрызли заживо! Просто так, что ли, ребенок к шестому классу седеть начал?.. Я, когда пришел к ним на первый урок, в шоке был: стоит козявка (иначе не назовешь), предпоследняя в шеренге, мне по пояс – и уже с сединой, причем, заметной!.. А в конце восьмого – вон, сами видели: чуть не наполовину!.. Про мачеху мне не она рассказывала – ребята и из твоего класса, и из моего. Хотя, я так думаю, они тоже всего не знают… У нее же друзей в классе нет, поделиться не с кем… – Городецкий вложил в эти слова максимум сарказма. – Ну, если только Юрик Филимонов что-нибудь из-за стенки услышит и в классе расскажет. Хотя он много чего слышал, уже этого вполне хватит… Да еще из моего класса двое… Дальше вот… – он снова заглянул в характеристику. – «С мнением родителей не считается». Это, я так понимаю, мачехе не нравится то, что она музыкой занимается, да еще и в музыкальное училище решила поступать… Но для человека непосвященного это может означать все, что угодно… Дальше… «Часто отсутствует дома в вечернее время»… А? Неплохо? Прочитаешь – и все ясно: потаскушка растет! Точнее, почти выросла… Да?.. Что же ты не пишешь, что она по вечерам ходила в музыкальную школу уроки учить? Хотя у нее инструмент есть, от матери остался! Что ж ты не написала, что мачеха ей не разрешала дома заниматься?.. То малыш спит, то ей Элькино брыньканье, видите ли, надоело… это ее слово, она про Элину игру иначе не говорит, даже я знаю… А Эля за это «брыньканье», между прочим, диплом на международном конкурсе в прошлом году получила! Пусть на юниорском, пусть не первое место – но конкурс-то все-таки международный! Это сколько же там пианистов было – да из разных стран? Да попробуй еще до третьего тура дойти – половина уже на первом вылетает! А диплом, знаешь ли, это как бы четвертое-пятое место. Для ее прошлогодних четырнадцати лет – очень неплохая заявка. А ты про какую-то несчастную школьную самодеятельность тут чего-то… Вместо того, чтобы девчонку похвалить, с грязью мешаешь! Лариса, скажи честно: ты и в милицию такую же характеристику написала? Поэтому она сама оказалась виновата во всем?