Леха все это время ругавшийся с Вованом, начал заводится:
– Ты сморчок дохлый!
– Сам такой.
– Ты говно!
– Сам какашка.
– Блевотина!
– Поносик, – Вован ни как не хотел связываться с Лёхой второй раз, потому что у него все ещё болел зад и разбитый локоть, да и внутри что-то ныло.
– Вова проснись! Тебя обзывают, над тобой смеются, ещё чуть-чуть и над тобой будут потешаться все, тебя не будет уважать никто, а ведь ты же не хуже других, дай отпор или тебе хана. – Напевал Полковник Вовану, и затем сразу начал нашёптывать Лёхе:
– Тебя Лёня даже отец не наказывает, а этот червяк смеет возникать. Кто ты! И кто он. Ну я вижу ты готов. Бокс! Начали!
Леха со всей силы ударил своей ногой, что называется пырнул сандалией, передней жёсткой выпуклостью подошвы, прямо в косточку противнику. И получил сразу ответное послание, в виде удара по лицу внутренней стороной кулака. В следующею секунду к Вовану пришла боль и он заревел, а Леха просто опешил от такого обращения с собой.
– Раунд two! – Барон сделал отмашку рукой, как высоко-профессиональный рефери, и пацаны сцепились подымая пыль.
– Не дурно Полковник, тщеславие и гордость великая сила, даже у таких милых малышей. Подрастает наш резерв. Обожаю этот двор, обожаю этот город, эту страну. – Слова принадлежали внезапно появившемуся Звездочёту. На вид лет пятидесяти в круглых очках похожих на пенсне, через которые смотрели добро-доверчивые глаза. Фигура подтянутая в очень дорогом летнем костюме, на шее шарфик за место галстука. Этот ухоженный господин с зализанными черными волосами, опирался на трость.
Все загалдели разом, даже Товаровед перестал жевать и поднялся с травы, произнеся:
– Шеф, наконец то!
– Пахан, ты у нас конечно в авторитете. Но в натуре, в нашей кодле все честные фраера. Падлай буду, среди нас гнида завелась. Мусор между нами, краснопёрый, век воли не видать, мента поганого мочить надо! – Высказал своё мнение Жиган.
– Ну ты мразь, тварь тюремная, урка дешшшшовая, я таких без счёту гноил в своё время, у шшшшшшушшшшшара блатная. Товарищ Звездочёт, я протестую, это провокация, что у нас за контингент такой? – Шипел, брызгая слюной Пенсионер.
– Учитель! Наконец-то. Осчастливите, все в предвкушении, нетерпении и ожидании вашего величия. – Все это было сказано скучным голосом Иллюзиониста.