– Ништяк! – Крикнул Шкет и это выражение было адресовано Славяну, наш велосипедист даже посмотрел назад. Каково же было его удивление, когда он увидел, что едет без поддержки, в гордом одиночестве. Сначала он сильно вильнул от неожиданности, но успокоился, поняв что научился ездить на двух колёсах. Тогда он помчался дальше переполняемый чувством радости и удовлетворения. Он едет, светит солнце, малыши копаются в песочнице, бабки сидят возле подъезда на прихваченных с собою стульях, девчонки прыгают со скакалками.
– Ништяк. – Ещё раз счастливо сообщил Шкет.
А тем временем Кент и Юрок сидели в засаде, возле собачьей будки. Отец Юрка был родом из Псковской области, Островского района, знаток всех окрестных лесных массивов и заядлый охотник. Во время Великой Отечественной, когда Псковщина была оккупирована немецко-фашистскими захватчиками, а немцы у них появились в деревне уже на Иванов день. Юркина бабка вышла за водой к колодцу, и тут видит за копной движется колонна фрицев, или на местном сленге шашков с рогами. Немцы все молодые, весёлые, беззаботные, почти все с золотыми кольцами на пальцах, женатые или обручённые. Забрали смеясь у Юркиной бабки ведро, а тогда бабка была совсем и не старая, и немчики стали водицу пить, да себя поливать, демонстрируя свою удаль молодецкую, да тела молодые, чем вводили в смущение нашу Веру, так бабка Юрка звалась. А к вечеру в их избе и вовсе немецкий офицер поселился, и пришлось Юркиному деду с женой и двумя детьми в баньку переселится. А дальше-хуже, обязали нашу Веру прислуживать, готовить и обстирывать гер офицера, а её сынку, Юркиного батю, чистить офицерские сапоги. Не, но там готовить, стирать, убирать туда-сюда, но чистить сапоги этой фашисткой обезьяне, это уж слишком оскорбительно. Ну фашуги, тварят что хотят!
Продолжая тему фашистского без предела, деда Юркиного назначили старостой деревни, как самого грамотного. А тут откуда не возьмись партизаны:
– Здравствуй староста, жопа – новый год! Пришьём мол тебя, и думай что хочешь. – Ну и не долго думая, наш староста сбежал в партизаны. А что тут придумаешь? Коль офицер зверюга, сыночка сапоги чистить заставлял. Ну в общем: – Смерть фашистским оккупантам!
Но судя по ходу дальнейших действий, немцам не понравилось внезапное исчезновение старосты, и они арестовали нашу Веру. И попала она в этакий маленький концентрационный лагерь, где была избита до синевы полицаями.