В договор не входит - страница 13

Шрифт
Интервал


Я не заметила, как он покинул ресторан и в первую секунду испугалась, что он ушёл, не оплатив. Но на столе лежали три пятитысячные купюры. Он оставил больше десятки на чай.

Почему-то этот жест вызвал у меня только раздражение. Так легко сорить деньгами… Знал ли он как порой трудно заработать лишнюю сотню? Не думаю. Но одновременно с этим внутри я ликовала. Я стала на десять тысяч ближе в своей цели.


*enchanteur – обворожительны (фр.)

Глава 3

– Привет, капитан!

– Привет, штурман!

Я опустилась на колени перед инвалидным креслом и крепко обняла брата. Его хрупкое тельце было почти прозрачным, будто обнимала воздух.

– Раздавишь! – простонал он.

Я отстранилась и взлохматила его отросшие волосы.

– Как дела?

Голубые глаза стрельнули куда-то за мою спину, но Паша тут же улыбнулся.

– Нормально.

Я обернулась. Директриса, высокая женщина с «вавилоном» на голове стояла на пороге своего кабинета. Её плотная фигура занимала всю ширину узкого коридора, а взгляд был строг и холоден. Не удивительно, что брат не хотел сболтнуть что-то лишнее при ней. Я развернула его коляску и покатила к выходу, сегодня нам разрешили прогуляться по территории интерната.

Апрель был приветлив. Ветер всё ещё холодил кожу, но солнце, пробивавшееся из-за перистых облаков, согревало. Пахло землёй и талым снегом. Чувствовалось, что совсем скоро придёт настоящая весна, с капелью и первой мать-и-мачехой.

Я раз в неделю приезжала сюда, чтобы навестить Пашку и привезти что-то необходимое – гостинцы, игрушки, одежду. Кормили и одевали в интернате довольно паршиво, так что детей спасали либо меценаты, жертвовавшие деньги, либо родственники, которые не могли взять ребёнка к себе по разным причинам. В этот раз я заметила, как истрепалось сиденье под Пашкиной спиной. Дешёвый дерматин кое-где порвался и поролон торчал из дырок. В следующий раз нужно будет привезти специальную подушку.

Толкая кресло по дорожке, я старалась увести разговор в сторону, не желая обсуждать мой провал с соцопекой. Расспрашивала об учёбе, о друзьях, таких же сиротах, заключённых в казённые стены. Сама пускалась в рассказы о подругах и работе, намеренно говоря громко и акцентируя внимание на чём-то отвлечённом и позитивном. Даже про мистера "Я Люблю Всех Поправлять" рассказала, приукрасив детали и выставив его полным идиотом. Но мой штурман был слишком внимательным.