Я запрокинула голову, чтобы выпить за чудесный тост до последней капли, но, утратив равновесие, соскользнула в воду. Пенная шапка обрадованно повалила через край ванны. Галка тут же включилась в игру, и вскоре сухими на мне оставались только тапочки.
Завернутые в простыни, довольные и слегка пьяные, мы повалились на кровать.
– Видел бы кто нас сейчас, в жизни бы не отбрехались, – Галина подтянула сползшую простыню, спрятав под ней грудь. – Но мы ведь не такие?
– Нет, не такие, – поддакнула я, с любовью глядя на свою подругу. Сейчас, когда на ней не было и грамма косметики, она была похожа на девочку–подростка. Тоненькую, беззащитную… Дурак Никита. Как мог не разглядеть? Такую только на руках носить, да в глаза, как в озера, смотреться. – Ты все еще любишь Никиту?
Спросила и испугалась.
Галка кивнула.
– Он, что, действительно к нам больше не придет?
– Когда–нибудь придет. Выбьет всю дурь из головы и заявится. Вот увидишь, – как можно увереннее произнесла я.
– Скажи честно, что между вами произошло? – а в глазах застыл страх.
Я поднялась с кровати, дошла до сумки, вытрясла ее на кровать и протянула Галке мобильник.
«Я устал ждать, когда ты меня заметишь».
– А ты его заметишь?
– Нет. Никогда.
– Значит, у меня есть шанс, – Галка грустно улыбнулась. – Надо всего лишь отдать тебя замуж. Тогда у Кита исчезнут все иллюзии.
– Отдай меня замуж, Галчонок. Очень прошу.
– Завтра же утром займусь. А теперь спать, – подруга закопалась под одеяло. – Выключай свет.
Через минуту, когда шампанское и усталость нервного дня победили пытающийся соображать мозг, Галка спросила:
– Жень, как ты думаешь, купидон один работает или в паре?
– В смысле?
– Вот смотри, – она повернулась на бок, чтобы видеть мои сонные глаза. Ее потонули во мраке, и я только догадывалась, что вот этот беленький блинчик – Галкино лицо. – Кит запал на тебя, я на Кита, а ты… О тебе сейчас не будем.
– Почему это?
– Тут все слишком неопределенно. Как уравнение из сплошных неизвестных.
– Ладно, допустим. И? Причем здесь малыш в памперсах?
– А при том, что он плохо выполняет свою работу. Такое впечатление, что пуляет налево–направо без какой–либо системы. Вот и получается, Кит любит тебя, я люблю его, а ты… О тебе сейчас не будем.
– А если бы маленьких засранцев было двое?
– Они хотя бы контролировали друг друга. И договаривались. Давай я подстрелю того, а ты вот эту и посмотрим, как они сольются в экстазе. Все было бы гораздо честнее. Не было бы этих чертовых треугольников.