– Хорошо.
И действительно, после этого он ни разу не курил в палате, хотя теперь это было ещё мучительные, так как рядом была сигарета! Если бы я ринулся в бой в присутствии его жены, результат в конце концов был бы достигнут всё равно, но я бы приобрёл в его лице непримиримого врага, которому нанесли оскорбление в присутствии важного для него человека. И мирная атмосфера нашей палаты была бы нарушена. Я был доволен, что смог так дипломатично решить этот вопрос:
– Как важно уметь не поддаваться первым вспышками гнева! Успокоиться и обдумать ситуацию, прежде чем действовать… Весь мир стал бы от этого лучше, – поражался я своему “открытию”.
Тем временем, к нашему горе-соседу опять пришла жена и первым делом решила, естественно, всунуть ему в зубы сигарету.
– Не, не надо, – сказал, не веря, что это говорит он сам, детина.
Жена изумилась, даже испугалась: – Как это не надо?
– Не надо, здесь народ…
– Какой народ? – ещё более удивилась жена, враждебно оглядываясь вокруг. – Не поняла…
Зато понял я: для его жены во всём мире существовал только один человек – её муж. И она была готова разорвать любого, кто угрожал каким-либо образом её мужу. Весь остальной мир был для неё враждебным. Но, к счастью, с ней мне не спать… в одной палате. А её муж оправдывал мои надежды:
– Нельзя здесь. Будем ходить курить на улицу.
– Да ты же ещё до туалета не доходишь! Какая улица?!
– Ничего, на коляске меня возить будешь…
– Да-а-а, – думал я. – А ведь детина вроде, человеком оказался. Как же обманчиво бывает первое впечатление!
Действительно, несколько раз на день жена отвоевывала единственную на весь этаж коляску, сажала туда мужа, и они выезжали на улицу курить. Это занимало уйму времени, так как нужно ещё было уговорить персонал задействовать не предназначенный для таких целей служебный лифт, а других лифтов не было.
Представляю, что ему говорила про меня жена во время таких вояжей. Но почему-то уверен в том, что он как мог защищал меня.
Вообще, предвзятое отношение к незнакомым людям – это бич нашего общества. У нас в голове есть много стереотипов, и мы автоматически пытаемся незнакомых людей отнести к одному из них. А это может сильно усложнить выстраивание нормальных отношений с этими людьми.
На нашем этаже была отдельная палата, в которой лежали бывшие зеки. Они держались обособленно от остальных пациентов. Впрочем, никто и не рвался к общению с ними. Их сторонились, обходили, стараясь нечаянно не прикоснуться к ним. Они были как прокажённые. Общество разделило всех людей на зеков и не зеков. Также, как и на психов и не психов. Таких штампов много, но эти наиболее показательные.