– Вопросы голода, преступности, болезней. Высокое собрание, призванное обществом решать проблемы, за десять минут трижды оскорбило это самое общество. И что сделало общество в ответ? Посмеялось. Посмеялось над собой, – на лице юноши появилось презрение, – У каждого в этой папке, – Макс протянут костлявую руку, – Просьба, стон и крик о помощи. Помощи, которой они не дождутся, по тому, что за людей решают другие люди.
– Хорошо, умник, и что же ты предлагаешь? – ехидно прошипел Георг.
– Макс Брант предлагает распустить совет, и отныне все решения принимать общим голосованием. Правила нужно упростить и кодифицировать, а их нарушение должно жестоко караться.
– Рози, угомони его, прошу тебя! – огромный подбородок Зака нелепо запрыгал. Члены совета одобрительно закивали, следом закивали и обязательные наблюдатели. Остальные собравшиеся стояли молча. Одни смущенно потупили глаза в пол, другие с непониманием смотрели в сторону совета.
– Молодой Брант дело говорит, – внезапно разлетелось в тишине. Стоящий рядом высокий юноша подхватил, – Все правильно!
– Правильно, – поддержали другие голоса.
Весть о выступлении Макса на совете быстро разлетелась по Нейму. Жители давно утратили веру в совет и уже не ждали разрешения важных вопросов. Нескладный и чудной Брант подарил надежду, вытащил жителей из их коконов, позволив самим решать свою судьбу. После выступления Макса Бранта никто не видел, он словно растворился. Шли годы, а Брант все не появлялся. Прохожие наблюдали плотно закрытую дверь и окна, в которых, как им казалось, прогуливался худой силуэт. На прямые вопросы Рози отрезала коротким: «Все в порядке», – опускала глаза и быстрым шагом покидала любопытствующих. За спиной немолодой женщины висел огромный, набитый книгами, рюкзак, а в руке скудная авоська с продуктами.
Спустя год собрание ликвидировали. Нейм встретил решение ликованием, а персона Макса Бранта приобрела особое значение. Эффект отсутствия добавил топливо в костер любопытства, породив множество самых нелепых версий. К спору о гении и сумасшествии прибавилась версия, что Бранта никогда не существовало, а истории о странном юноше – не более чем вымысел.
Спустя еще год Нейм жил уже по новым законам. Доподлинно не известно, кто сформулировал правила, но большинство жителей были уверено в том, что Макс Брант приложил новому времени свою тощую руку. Появились и хранители. Не надзиратели за обществом, как было прежде, а хранители закона, равные из равных. Правило номер четыре: «Запрет любых единоличных или коллективных органов управления, или влияния». Тогда же появился и серый дом со старцем.