– Да, да, помню – с ухмылкой перебил Алекс, и, пародируя Ника, добавил, – Курочка на столе вельможи точно такая же, что и на столе работяги. Так-то оно так, дружище, только вельмож больше нет, а есть, – он указал на нашивку куртки Ника, – Джениос.
Нашивка на сером удлиненном, приталенном пальто, со стоячим невысоким воротничком говорила о принадлежности молодого человека к корпорации. Джениос была одной из десятка корпораций и занималась обслуживанием, согласно транслируемой повсюду информации, текущих нужд жителей Нейма. Огромные трехмерные проекции на зданиях и рекламных щитах манили на работу в корпорации незамысловатым слоганом: «Вместе мы создаем новый мир!» Судя по количеству одинаково одетых людей, Новый мир создавали две трети собравшихся на площади. Прямого указания на стандарты в одежде и обязательности ее ношения не существовало, но работа в корпорации ценилась высоко, а серая форма являлась украшением.
Пытаясь согреть ладони выдыхаемым теплом, Алекс прислонил их ко рту, – День последнее время какой-то странный, отрешенный, что ли. Переживаю за малыша.
Друзья родились в один год, но отношение к Деню всегда было особенным. Активный друг редко сидел на месте, умело находя приключения на пятую точку. Спасение этой самой пятой точки и стало доброй традицией, которая позже переросла в настоящую дружескую заботу.
Ник улыбнулся, – Малыш вырос, а грусть, скорее, часть образа. Это в детстве от него можно было ожидать чего угодно. Теперь он взрослый, самостоятельный и …
– Независимый мужчина! – продолжил Алекс.
Друзья улыбнулись и хотели продолжить разговор, как из башни, венчавшей серый дом, раздались громкие удары часов. Звук разрезал тишину и, призывая к вниманию, эхом пронесся по площади. Собравшиеся с надеждой подняли глаза вверх вдоль стены огромного здания, всматриваясь в единственное отверстие на величественном фасаде. Строение сорока этажей имело всего одно окно и небольшой балкон. Лишенный признаков жизни, величественный фасад не пугал, скорее вселял уверенность и наполнял силой. Серая чешуя здания блестела на морозном солнце, а точка балкона вновь приковала все внимание.
После восьмого удара гул площади затих, окно медленно распахнулось, и на балконе появился пожилой, седовласый мужчина. Старик двигался медленно, опираясь на трость. Он подошел к низкой перилле, наклонился вперед, взявшись рукой за ограждение. Старик, как и серый дом, служили символами Нового времени, олицетворением достижений. К достижениям относилась, в первую очередь, система принятия решений в которой участвовали все жители, достигшие четырнадцати лет. Более ста лет система работала без сбоев и не нуждалась в изменениях.