Текстура потемнела, поплыла в незримую центральную точку и, образовав огромный белый шар, схлопнулась. Глаза, пришедшего в сознание Алекса, наполнились страхом. Вместо высокого хранителя в центре подвала Марка стоял крепкий парень в серых испачканных брюках и клетчатой рубахе, а лишенный чувств Ник, валялся у дери на полу. В дверном проеме стоял невысокий, упитанный парень с кучерявыми волосами, чьи стеклянные глаза не выражали ничего, кроме испуга.
– Марк, их завербовали, я точно знаю. Ева всех и всегда вербует! – кричал клетчатый и тыкал пальцем то в Ника, то в Алекса.
– Да заткнись ты, наконец, – прошептал Марк, – Как он это сделал? Сначала он позвал меня по имени, а потом безошибочно нашел дверь. Просто встал и нашел. Это невозможно.
– Это все ее фокусы, ее проделки. Марк, это ошибка, он нас погубит!
– Или возвысит, – Марк обратился к Нику, – То место, где ты только что был называется «ноль». Это самая сложная из возможных текстур. Реальность легко поправить, ее можно нарисовать или дорисовать, а вот стереть практически невозможно. Ник, никто и никогда не разгадывал ноль. Как тебе это удалось?
– Запах, Марк, запах. Здесь воняет сыростью. Я никогда и ни с чем его не перепутаю.
– Но текстура исключает запахи …
– Только не этот. Он витал в воздухе с самого начала, но был не ярок. Когда этот меня ударил, я оказался на полу. Вот тут-то я все и понял, запах сырости меня пронзил.
– А как нашел дверь?
– Я не знаю. Возможно, от боли или испуга, – Ник кивнул в сторону клетчатого, – А потом все как-то само собой. Сначала я увидел предметы их очертания, потом появились цвета, после проступил объем.
– Вот это да! Отвяжи этого, – скомандовал Марк клетчатому и показал на Алекса, – Поднимайся, Ник. Значит запах. Красота и погибель в деталях. Сначала ты видел оружие в руках Анта, и не забыл, потом видел Куб и тоже не забыл, теперь без труда сломал ноль, и, думаю, это воспоминание станет одним из любимых. Как интересно. Кто же ты, Ник, и что случилось в сером доме? Почему они тебя отпустили?!