– У этого бара есть репутация. У меня есть репутация. Я ею горжусь. Нет смысла работать там, где моей репутации может быть нанесен ущерб.
Макмахон аккуратно сложил фартук, бросил его на вешалку для полотенец, взял с полки деревянную табличку с надписью золотыми буквами «Уильям Макмахон, ответственный». Мистер Гриммет с тревогой наблюдал, как Макмахон открывает навесную решетчатую дверцу, отделяющую стойку от ресторанного зала.
– К чему такая спешка, Билли? – спросил он под скрип петель дверцы. Вновь он ненавидел себя за просительные нотки в голосе, но Уильям Макмахон действительно был одним из лучших барменов Нью-Йорка.
Макмахон остановился, удерживая дверцу.
– Ноги моей за этой стойкой больше не будет.
Он отпустил дверцу.
– Я скажу тебе, что сделаю. – Мистер Гриммет ненавидел себя все больше и больше. – Я пойду на компромисс. Я увеличу твое еженедельное жалованье на пять долларов. – Он подавил горестный вздох и посмотрел Макмахону в глаза.
Макмахон постукивал табличкой по стойке.
– Я хочу, чтобы вы уяснили простую истину, мистер Гриммет, – мягко заговорил он. – В принципе деньги меня не интересуют. Меня интересует совсем другое.
– Не так уж ты отличаешься от всех остальных, – с достоинством изрек мистер Гриммет.
– Я проработал двадцать пять лет. – Макмахон все постукивал по стойке табличкой с надписью «Уильям Макмахон, ответственный». – И всегда мог заработать на кусок хлеба. Но я тружусь не только ради куска хлеба. Я тружусь ради чего-то более важного. Последние шесть лет я работаю здесь днем и вечером. Множество достойных людей приходят сюда, чтобы выпить, как положено леди и джентльменам. Им нравится этот бар. Им нравлюсь я.
– Кто ж спорит с тем, что тебя все любят, – нетерпеливо бросил мистер Гриммет. – Мы обсуждаем деловой вопрос, норму прибыли.
– Мне нравится это место. – Макмахон посмотрел на табличку, которую держал в руке. – Я думаю, это очень хороший бар. Я сам его спланировал. Так? – Он поднял глаза на мистера Гриммета.
– Ты его спланировал. Готов дать письменные показания и подписаться под ними. Ты его спланировал. – В голосе мистера Гриммета звучала издевка. – Но какое это имеет отношение к фирменному виски Тезинга?
– Если здесь все хорошо, – продолжал Макмахон, не повышая голоса, – люди могут сказать, что это заслуга Уильяма Макмахона. Если что-то будет не так, люди могут сказать, что это промашка Уильяма Макмахона. Мне это нравится, мистер Гриммет. Когда я умру, люди, возможно, будут говорить: «Уильям Макмахон оставил после себя памятник, бар в ресторане Гриммета. За всю свою жизнь он ни разу не смешал плохого коктейля». – Макмахон достал из стенного шкафа пальто. – Памятник. Монумент. Мне не создать монумента из фирменного виски Тезинга. Мистер Гриммет, я думаю, вы просто болван.