Одно только воспоминание о том, насколько я была глупая малолетняя овца, приводит в чувство моментально. Взбадривает, похлеще ведра ледяной воды после парилки.
– Я ведь и закричать могу, – бесстрашно задираю подбородок, потому что мои десять сантиметров каблуков вообще не спасают ситуации. Он – все такой же здоровенный, я – все такая же мелкая. Здесь у нас стабильность.
– Зачем? – удивляется он, – мы же разговариваем просто.
– Ты меня удерживаешь силой!
– Клубничка, давай без патетики, – морщится он едва заметно, – просто здесь нет камер, можно спокойно поговорить.
– Нам не о чем говорить. Ты мне в прошлый раз все очень даже четко прояснил.
– Черт… Клубничка, если тебе коза белобрысая все рассказала, то ты должна понять…
– Я понимаю. И давно уже не думаю на эту тему ничего.
– А я думал. О тебе.
И вот тут, судя по всему, от меня ожидается мокрота в глазах и трусах заодно.
Но то ли грубое очарование Антона поблекло со временем, то ли я стала сильнее, но от настолько дешевого подката лишь злость пробуждается.
Хочется заорать, нахлестать его по щекам… А затем…
Ничего!
– Хорошо, – спокойно отвечаю явно не то, что от меня ожидается, – могу я теперь пройти? У меня сегодня важный день.
– Да, я слышал, первый день практики. У Хохлова. Как ты живешь, Клубничка?
– Прекрасно.
Он не делает движения, чтоб выпустить меня, я боюсь настаивать и прорываться силой. Потому что не прорвусь. Прикоснусь к нему, запутаюсь в себе, сгорю опять… Как дурочка малолетняя когда-то сгорела.
Может… Может, попробовать с ним хотя бы диалог наладить? Мне еще здесь практику проходить… И, затем, при удачном раскладе, аспирантуру…
Поздравив себя с появлением мозгов на их законном месте, в голове, то есть, облизываю губы и спрашиваю довольно миролюбиво:
– А как ты здесь вообще?.. Тоже задание? – и невольно отступаю назад, краснея все-таки под его жадным взглядом, устремленным на мои губы. Зачем облизывала?
– Работаю. – И голос у него… Голос все такой же, низкий сейчас, до дрожи в коленках опять. Ну вот как так получается?
– Но ты же…
– Нет, уже нет. Я просто начальник службы безопасности теперь.
– О… Хорошо…
– И, Клубничка… – он медлит, затем все же договаривает, – мы же никому не скажем? О том, кем я был? Да?
Я не успеваю ответить, он шагает вперед и прижимает меня к стене. Всем своим мощным, тяжелым телом.