– Ну что, Алиса, весело тебе? – Бабушка явно была недовольна. Она очень не любила вспоминать то время, и у неё были причины. Поднимать трёхлетнюю девочку одной в пятьдесят лет – испытание не из лёгких. Да ещё и на зарплату школьного учителя. Помню её учеников, которых она брала себе готовить к экзаменам, когда подрабатывала репетиром, в то время как я сама была в средней школе, чтобы у меня была красивая одежда, только появившийся в ту эпоху mp3-плеер, и прочие блага цивилизации.
Я виновато взглянула на бабушку. А вдруг у меня и правда совсем нет времени, и мне нужно узнать правду, решить все вопросы, закрыть так называемый «гештальт», чтобы я могла уйти спокойно на тот свет? Главное, на этом свете разобраться. Алевтина Анатольевна что-то сердито бубнила себе под нос, пока искала в огромном фотоальбоме нужную ей фотографию.
– Нет, не эта, это мой покойный брат, Царствие ему небесное, это двоюродная тётка… так, ага! – победно воскликнула бабуля, – нашла.
Она протянула мне помятую, сильно потрескавшуюся фотографию, где мужчина, с рыжими волосами и голубыми глазами, одетый, скорее всего, в свою любимую клетчатую рубашку, шутливо стоял на одном колене и держал в своих ладонях руку моей матери, стоящей рядом с ним. Я осторожно взяла фото, словно боясь, что оно рассыплется от моего прикосновения. Невероятно, словно отец ожил из моего сна. Я вновь взглянула на бабушку.
– Эх, Игоряша, хороший был мужик, и по дому всё делал, и Лизку на руках носил, чёрт его дёрнул пойти к этой ведьме проклятой, чтобы ей пусто было, прости Господи – учительница перекрестилась.
Был? Я напряглась.
– Что ты имеешь в виду под словом «был»? Он же ещё жив, разве нет? – Я с надеждой воззрилась на бабушку. Она лишь грустно покачала головой в ответ и, шумно выдохнув, промолвила:
– Умер он, Алиса, тебе ещё четырёх годиков-то не исполнилось… мама твоя не смогла смириться с адюльтером, уехала, а он, дурак, слишком поздно понял, чего натворил. Но сделанного не воротишь, всё меня расспросами донимал, где Лиза, как найти её, но помочь ему в этом я не могла, – подбородок пожилой женщины задрожал, по испещрённой морщинками коже потекла одинокая слезинка, – запил он с горя, да помер вскоре. Не то инсульт, не то инфаркт, – бабушка замолчала. Тикание часов с кукушкой, висящих на кухне, стало отчётливо слышно в комнате.