– Как? Она же в тёплых…
Серёга не дал договорить Шурке.
– Вот-вот, а что мне делать, если я свидетель, как подлетела к цветку, сунула туда клювик и начала пить нектар?
– А может, это большой шмель?
– Нет, какой у шмеля клюв! Ты такое видел?
– Нет, – растерялся Шурка. – Колибри… Но она же маленькая?
– Да, раза в два больше шмеля.
«Ох, и чудной мой дядька, – думал Шурка. – Никогда не знаешь, правду говорит или дурачится, а ещё в институт готовится поступать».
В начале апреля Василия Любаева вызвали в райвоенкомат, потом в райсобес – и закрутилось колесо! Оказывается, пришла бумага из Москвы и ему срочно надо было явиться на перекомиссию. Он явился, не тянул, и оказалось, что Любаев – инвалид не третьей группы, а второй. И ему положена пенсия участника войны. Это совсем другое дело, не то, что раньше. А ещё через неделю в райсобесе сообщили о компенсации того, что раньше не выплатили.
Шуркин отец получил сразу больше двух тысяч рублей. Было решено строить новый дом!
– Вот и нас Бог вспомнил, – радовалась Катерина, – спасибо Ему!
– Спасибо Зуеву Косте, я бы сроду не решился, – признавался Шуркин отец. – До следующей зимы изба не простояла бы: стена совсем повалилась. Но ничего, будем зимовать в новой!
– Вася, а надо всего сколько – ужас! Где мы чего наберём?
– Я всё продумал. Весной сделаем саман, за лето сложим стены артельно. В лесничестве меня включили в список на вырубку делянки: наберём каких-никаких брёвен на доски для пола и потолка. Там осина и осокорь, я знаю – это за Зимней старицей – сойдёт. На делянке придётся работать тебе, Катерина, и Шурке. Согласны?
– Согласны, – загорелся Шурка.
– Я поговорю, должны же принять в артель замену вместо меня, коли я не могу.
– Согласятся, согласятся, – заторопилась мать. – Отец поможет, правильно?
– С отцом твоим вроде бы мы уже стакались, он во всём обещал подмогу. С начала лета лесины заготовим, высушим, в августе распилим на пилораме, а к этому времени должны убрать развалюху и выложить стены, иначе к зиме не вселимся.
– Убрать? – выдохнул Шурка.
Как ни плоха была стена за печкой, пусть оттуда «сытило», как говорила мама, холодом, но это была изба – оплот всего. И вдруг её не будет?
– А где же мы будем жить? – спросил Шурка.
– Шурка, да ты что? Мы и под открытым небом не пропадём, чего испугался, лето же, – рассмеялся отец.