Тетя Ася сама сколотила его из досок, обила внутри клеенкой. Сверху стоит бачок, покрашенный черной краской. За день вода в бачке хорошо нагревается, и внутри тепло. Но тетя Ася боится, что я могу простудиться. Каждый вечер она непременно греет для меня воду.
Я вытираюсь полотенцем. На двери висит осколок зеркала. В сумерках на меня смотрит незнакомая женщина. У нее коротко остриженные серые волосы, худое треугольное лицо. Ожоги на лице уже зажили, коросты отвалились, и кожа розовая, неровная. Я отворачиваюсь и завязываю платок. Какая разница, как я выгляжу! У меня никого не осталось, я это знаю точно. А тете Асе я нужна и такая.
***
Марина шла по улице. До чего же длинное в этом году лето! Нет еще ни августовских холодных вечеров, моросящих дождей, и туманы не выползают по утрам из низин. И нет изнуряющей июльской жары: приятное тепло. Марина с удовольствием прогулялась пешком от супермаркета до дома: и сумка с продуктами не тяжелая, и еще один кусочек лета хочется себе подарить.
«Правильно сделала, что отказалась. Хотя сегодня в этой «Промсвязи» – или как там ее? -у всех стресс был. Снежана совсем с катушек слетела. Но и ее можно понять: сначала мама пропала, а тут еще и ее помощнику убили. Интересно, а как здоровье Кристины? Бедная девочка, она сильно расстроилась. Похоже, хорошим человеком была эта Антонина Борисовна. Стоп! А не связано ли убийство Антонины Борисовны с исчезновением Ирины Юрьевны?»
Марина взахлеб делилась с мужем своими подозрениями.
– Да, нечисто «в Датском королевстве». – Андрей сидел за столом, довольный, сытый, отужинав, смотрел, как Марина прибирает в кухне. Он слушал Марину, вставляя свои реплики.
– Андрей, и я про то же! Мне кажется, что Антонину Борисовну убили, потому что она что-то знала об исчезновении Ирины Юрьевны.
– Нет, Марина, здесь ты не права. Спрашивается, а с чего тянули 3 месяца? Почему не убрали ее сразу? Не сходится.
– Надо поговорить с Кристиной. Я не знаю, что ее так напугало. А если она что-то знает? Знает, но скрывает.
– Марина! Ты же отказалась! Тем более, тебя обозвали «хироманткой». Кто мне пять минут назад жаловался?
– Обозвали и обозвали. И не «хироманткой», а «шарлатанкой»! Я уверена, Горин не хочет, чтобы я проводила расследование. А вдруг он причастен к исчезновению своей жены?