– Я здесь… но я ничего не знаю о вас… и об этом месте, – сказала она.
– Спроси у рун, мастер. Тогда ты узнаешь, что она говорит правду, – решительно предложил Хёд.
– Замолчи, отрок! – взвизгнул Арвин.
Всякий раз, слыша о рунах, он вел себя так, словно думал, что она пришла их забрать… или увидеть. Или выучить.
– Сколько тебе лет, девочка?
– Четырнадцать.
– Нет, – фыркнул Арвин, словно она врала, хотя к чему бы ей было врать.
– Да, – ответила она.
– Ты маленького роста. У тебя не женские формы. Ты выглядишь младше, – возразил Арвин.
Он был прав. Ни грудь, ни бедра у нее не были развиты. Несмотря на длинные волосы, любой, кто увидел бы ее теперь, в старой блузе Хёда и в его штанах, счел бы ее мальчиком.
– Лицо у тебя не мальчишеское, – задумчиво произнес Арвин. Он словно читал ее мысли. – Слишком красивое. Губы слишком розовые, глаза слишком знающие. – Он кивнул сам себе, словно окончательно поверив, что не ошибся. – Да-да. Сомнений нет. Ты ведьма.
В том, что Гисла не ведьма, Арвина убедило вовсе не ее пение. Но песня Гислы не оказала на него того же действия, что на Хёда: тот сидел в восхищенном оцепенении, пока Гисла пела Арвину балладу Сонгров – гимн своего народа, прославленных певцов и музыкантов.
Когда она допела, Арвин нахмурился: его подозрения лишь возросли, и он совершенно запутался. Он с ужасом слушал, как она поет, ибо верил, что она лишит его воли и силы, а потом уничтожит. Пока она пела, он держал в руках лук и целился ей прямо в сердце.
– Я вижу картины… но силы в них не больше, чем в моих собственных мыслях, – признал он. – Песня рассказывает историю. Вот и все. Но эта песня красива. Чиста и нежна. Я хотел бы послушать еще. – Он снова нахмурился, с подозрением сощурил глаза. – Быть может, в этом и кроется хитрость. Твое пение чарует. Ты хочешь зачаровать… и уничтожить юного Хёда.
– Нет тут никакой хитрости, Арвин, – отвечала Гисла, но он ей не поверил.
Он отослал Хёда в дальние комнаты пещеры и всю ночь сторожил Гислу, пообещав, что наутро отведет ее к человеку по имени Лотгар.
Она свернулась клубочком в своем гнезде, желая заснуть, но не смогла сомкнуть глаз под взглядом Арвина, сверлившим ей спину.
– Ты же знаешь, что он все слышит. Куда бы я его ни послал, он все равно все слышит. Но в этот раз я прошел через лес, подошел прямо к нему, а он и не знал, что я вернулся.