И пока Лета умывалась прохладной водой, расчесывала волосы и надевала длинное светлое платье максимально простого кроя – с Грегом она вообще полюбила белый цвет, муж сервировал стол для завтрака на первом этаже.
– Оранжевую или салатовую? – заговорщицки подмигивал Грег, доставая тарелки. – Какое у тебя сегодня настроение?..
…Лета улыбалась, думая о муже. Ей нравилось представлять, что он все еще здесь – просто задерживается в офисе, но скоро на крыльце прозвучат быстрые шаги, щелкнет дверной замок и…
– Привет! Кто первый обниматься?
Первой и единственной была она, Лета – женщина, которая, как шутил Грег, свалилась на него «с Луны». Он никогда не рассказывал про их знакомство, а Лета – не помнила. Ей было достаточно того, что у нее уже есть: почти круглогодичное лето; большой и светлый дом, где пахло радостью, а по субботам – яблочным пирогом; мужчина с глазами кофейного оттенка, которые наполнялись солнечными искрами, когда он, любуясь, смотрел на нее… Разве нужно что-то еще?
Десять лет с Грегом были лучшим временем в жизни Леты. Ей казалось, что только в момент встречи с мужем и она сделала свой первый вдох – и родилась. Жаль, что у счастья такой мизерный срок годности, а потом ты уже не можешь ничего изменить. Лета все бы отдала, чтобы вымарать из прошлогоднего календаря 3 июня – день, когда Грег в последний раз пододвинул к ней салатовую тарелку с омлетом и овощной нарезкой, щедро плеснул в высокий стакан свежевыжатый апельсиновый сок и подмигнул: «Соня, жди меня сильно-сильно – вернусь с сюрпризом». И она ждала. Ждала, пока застилала постель. Ждала, пока переставляла на полке в гостиной, смахивая с них пыль, разномастные фигурки гномов – забавная коллекция мужа. Ждала, пока в духовке наливалось пряными ароматами трав филе семги, которое Лета подаст на ужин. Ждала, листая мебельные каталоги – они с Грегом присматривали комод в спальню. Но так и не дождалась.
– Прости, никак не привыкну, – виновато улыбнулась она и, на секунду прижав фотографию к груди, словно ее тепло могло вернуть мужа, все-таки поставила ее на место.
Лета обошла первый этаж дома – проверила входную дверь, защелки на окнах, закрыла выход на террасу и плотно задернула шторы. Ей было спокойнее, если по ночам их с Грегом дом со стороны казался темным и не привлекал к себе внимания. На побережье жилых домов было не так много – в основном, люди приезжали сюда на выходные и на каникулы, чтобы вдоволь надышаться океаном, насквозь пропитаться солеными брызгами и прожариться на солнце. В остальное время года отдаленный пляж близ одного из городков Флориды принадлежал исключительно им, постоянным жителям, большинство из которых даже не были знакомы друг с другом. Теперь одиночество стало для Леты и спасением, и пыткой. Много месяцев ей не хотелось ни с кем встречаться и говорить – и добровольное затворничество помогало держаться в стороне от жизни. Но в последнее время на одинокую, уставшую от себя самой женщину все чаще наваливались пустые, тягучие вечера, когда тишина становилась оглушительной и невыносимой. Как сегодня.