Педро был явно разочарован и хотел было наброситься на Антонио с кулаками, чтобы довести начатое до конца. Теперь он был разъярен и до невыносимости зол. Но решил поступить по-мужски и устроить из этого целое представление.
– Вы это видели, а?! – крикнул он всем. – Он шмякнулся, как мешок с дерьмом, и даже не оказал мне ни малейшего сопротивления. А вы все твердили, что Антонио сильный… Антонио грозный… Он слабак и тюфяк. Но я даю тебе шанс взять реванш, раз ты так облажался. Как знать, вдруг тебе повезет. Но мы сделаем это по-мужски. Выйдем на улицу и закончим наш разговор там!
Антонио молча смотрел на противника, даже не шелохнувшись с места. Он явно не собирался никуда выходить. Но глаза его горели яростью, и он сверлил глазами своего оппонента, как будто пытался его одурманить или считывал его информацию.
– Ну что ты таращишь на меня свои бельмы! – не унимался взбунтовавшийся Педро. – Ты ничтожество! Струсил, да? Я так и знал. Да черт с тобой, иди дальше учи свои умные книжки. На большее ты не способен. Знаешь, что тебе пришел бы на улице конец.
– Всем однажды наступит конец на этой земле, никто не вечен, – ответил Антонио. – Мой тоже. Но не здесь и не сейчас. И не от твоей руки. А твоей жалкой жизни она положит конец через пять минут.
– Что-о-о-о? Ну все, ты меня уже конкретно достал…
Педро хотел было наброситься на Антонио снова в этой библиотеке, но туда на весь этот переполох ворвался священник Бенедикт Сантьяго, главный наставник учащихся и основатель этой монастырской школы. В руках у него была розга, непременный атрибут тогдашнего воспитания, а в глазах – сильнейший гнев и желание скорее наказать нерадивых учеников, причем публично, в назидание остальным. Потому что он уже устал от выходок Антонио, и он решил, что в очередной раз тот учинил разборки в его школе.
Вдруг Педро резко схватил указку и воткнул себе в горло. Ничто не предрекало такое событие. Все вокруг закричали, а Бенедикт подбежал к нему и тщетно пытался остановить ему кровь, текущую багряными фонтанами из поврежденной яремной вены. Через несколько минут мальчик скончался, лежа в огромной луже собственной крови.
– Я посчитал до секунды и понял, что ошибся, – прокомментировал Антонио смерть побежденного соперника. – Пять минут и сорок секунд.
Бенедикт, дрожа всем телом, поднялся и смотрел на Антонио глазами, полными ужаса и страха, в то время, как сам Антонио выглядел спокойно и даже ликовал, пытаясь скрыть победную улыбку на лице. Многие мальчики плакали, кто-то упал в обморок, кто-то с невероятной жалостью смотрел на Педро, но никто из класса даже не вышел.