Макс хотел поднять один упавший лист, но он рассыпался прямо у него в ладони.
– Знаешь, такие цветы надо поливать чаще, чем раз в пять лет, – со знанием дела сообщила Даша.
Макс поморщился. Даша не знала, что больнее: смотреть на него или быть сейчас им самим.
– Это очень… Очень неприятное зрелище. Я, пожалуй, объясню тебе всё позже. А сейчас давай перекусим. Может, мне полегчает, – ответил парень, доставая пачку каких-то мелких белых таблеток.
Даша нахмурилась. По опыту она знала, что от лекарств такого размера ничего хорошего ждать не приходится. Все витамины и прочая полезная дребедень имеет крупные габариты: взять хотя бы аскорбинку, которую скорее следует называть шайбой, чем таблеткой. А вот антибиотики, валидол, антидепрессанты, феназепам всегда противненько мелкие. И «Первитин», кстати, тоже.
– Ты чем-то болеешь? – спросила девушка, – Мне говорили, что на Центане можно максимум ногу сломать.
– Да нет, – равнодушно ответил Макс, – Болезни хоть и редко, но бывают. Не бывает боли, по крайней мере, не превышающей определённый порог. Так что переживать не о чем – я ничего не чувствую. Так что давай лучше приступим к ужину.
Угощение, оказавшееся у Макса в рюкзаке и разложенное на маленьком столике, уничтожило последние надежды Дарьи. Картошка. Опять картошка. И вода, разумеется. Девушка сделала пару укусов, после чего поняла, что не может больше это терпеть. Потеря памяти, эпидемия на Центане, суды, приговоры – с этим всем худо-бедно справиться можно. Но с пресной картошкой на завтрак, обед и ужин – это перебор.
– Да есть в этом мире хоть что-нибудь вкусное? Печенье, чай, хотя бы соль!
Макс чуть не поперхнулся от такого напора.
– Я не знал, что ты так привыкла к земной пище, – ответил он, – Честно признаться, эти ваши блюда, в которых столько намешано…
– Что ты хочешь сказать? Даже не говори, что не понравились, не поверю!
– Они… довольно своеобразные, – дипломатично заключил Макс.
Девушка закатила глаза.
– Что может быть хуже пресной картошки?
– Это не картошка. Это манха. Здесь все едят только её. И прелесть такой еды в том, что она будет ровно такого вкуса, какой ты себе представишь.
Дарья задумалась. Когда она впервые пробовала национальное центанское блюдо, она, и правда, в последний момент испугалась, что оно вполне может оказаться картошкой, а не марципаном. Поэтому решила рискнуть и сосредоточиться на последнем.