Женщины с детьми еще долго будут стоять у обрыва, смотреть вдаль, беспокоиться за мужей и одновременно – неведомой стороной души – любоваться видом сиреневых сопок, а потом медленно пойдут до дому, ставить самовар и пить чай с малиной. А потом снова решат сходить на сопку, где девочки будут прыгать по валунам, а женщины выпускать свою тоску на широкий простор.
Черно-белая фотография с четырьмя людьми, двумя женщинами и двумя девочками, которые всматривались вдаль на широкую реку и далекие сибирские сопки, покрытые хвойными лесами и туманом, висела в кабинете молодого человека. Фотография досталась ему по наследству от бабушки. Но он не знал, кто эти люди на фотографии, потому что она была не подписана. Однако он никак не мог перестать думать об этих людях и любоваться на сибирские сопки, которые ему были так знакомы и которые были от него так далеко.
Туман брел по сопкам, люди еще не решались выходить на утренний холодок, мирно спали по домам. Улицы села отдыхали, слышно было лишь издали, как журчат между собой встретившиеся у подножия сопки две речки. Сопка оканчивалась крутым обрывом, и местность, где реки встречались и сливались в одну, была скалистая, потому и вода в этом месте была беспокойна.
Реки будто спорили между собой о том, как теперь будет называться их общее течение. Но в это утро они успокоились, решились на что-то и бурлили тихо и нежно, можно было слушать и слушать их. Так и делал человек, сидящий на вершине сопки, у обрыва. Он смотрел на долину, которая открывалась с этой высоты. Смотрел, как убегает вдаль река, как багровеют сопки на фоне неба.
Больше ничего и не было, только два цвета: багровый и голубой. И, казалось, есть только две сущности: багровые сопки и голубое небо. И еще река, которая, плутая через сопки, течет к небу и сливается с ним на краю горизонта. И во всем мире больше ничего нет, ничего не было и не будет, ни далеких городов, ни железных дорог, по которым из одного далекого города в другой едут далекие друг от друга люди, сидят в вагонах-ресторанах, сидят в своих купе, на своих койках в плацкартных вагонах. Нет этого, время вернулось вспять и есть только одно пространство, в котором лишь две сущности: багровые сопки и голубое небо с уходящей в него рекой. И странно не чувствовать себя одиноким посреди такого огромного и повсюду одного и того же пространства!