С другой стороны улицы находилось высокое сооружение в готическом стиле, восхищающее каждый раз, когда я бросала на него взгляд. Казалось бы, что удивительного? Но когда привыкаешь видеть одинаковые высотки, что-то новое заставляет тебя смотреть широко раскрыв рот.
Я взглянула на верхушку соседствующего здания, Ригли-Билдинг, на вершине башни которого находились часы, и отметила, что еще чуть-чуть – и опоздаю на встречу. Это несвойственно мне – я чересчур пунктуальна, в то время как Хоуп часто задерживалась. Не хотелось бы изменять традиции.
Если бы я чаще выбиралась из дома, давно перестала бы реагировать на центр подобным образом. Но мои вылазки настолько редки, что каждый раз словно первый. И я, наравне с туристами, глупо глазела на местные достопримечательности, не веря, что теперь это место – мой дом.
Вздохнув, я направилась в сторону кафе. Приходилось сверяться с навигатором, чтобы не заблудиться, и уже совсем скоро я оказалась внутри, где вежливый официант проводил меня за столик. Поблагодарив молодого человека с карими глазами, я уткнулась в меню. Есть особо не хотелось, потому выбрала предпочитаемый мною кофе и десерт. Оставалось дождаться подругу. Я даже позвонила ей, и та сообщила, что будет через пять минут.
Когда Хоуп вошла в кафе, сразу же увидела меня, сидящую за столиком в самом углу у панорамного окна. Она помахала рукой и двинулась в мою сторону, развязывая на ходу пояс бежевого пальто. Я встала и сгребла подругу в объятия. Ее холодный нос уткнулся мне в яремную ямку. Я же уложила свой подбородок ей на макушку, закрыв глаза.
Надо же, я успела позабыть, как сильно люблю обниматься.
В последнее время Хоуп перестала выпрямлять волосы, и она снова лежали на плечах кудрявой, но уложенной копной.
Подруга отстранилась от меня и подмигнула. После сняла пальто и повесила его спинку стула, куда и опустилась. Я вернулась на место, оказавшись напротив девушки.
Мы сделали заказ. Хоуп, как обычно, явилась голодной, потому выбрала комплексный ланч, я же взяла то, что и намеревалась. Первым делом нам принесли напитки: мне – кофе; Хоуп – чай каркаде. Она скривилась, когда сделала глоток, осознав, что тот кисловатый.
– Итак, рассказывай, – попросила я, придвинувшись ближе, и подперла руками подбородок.
– Да что рассказывать. У Тима все никак с работой не сложится. Заколебали расисты, честное слово. Конечно, прямо о цвете его кожи они не говорят, но по их штату и так все ясно. Устроиться смогли лишь те, у кого есть связи. У Тима их, конечно же, нет. Потому он сейчас работает в салоне автомобилей. Зарплата хорошая, но это не компенсирует потраченные нервы. Ни мои, ни Тима, – как на духу выложила подруга. Затем отдышалась, отхлебнула еще чая и продолжила: – Хотя посмотри, двадцать первый век на дворе, пора толерантности, но нет же! Всегда найдется какой-нибудь белый козел, ставящий себя выше остальных.