И, наверное, они могли бы так простоять до самого рассвета, не видя и не слыша ничего, кроме друг друга, отдавая себя полностью во власть чувственных наслаждений. Но романтике порой мешает обычная реальность.
В воскресенье, то есть, строго говоря, уже сегодня, у Светиной тетушки по отцовской линии был юбилей, большой семейный праздник, присутствовать на котором было не то чтобы обязательно, а просто правильно и естественно. Да и хлопот по подготовке стола и всего остального с лихвой будет хватать с самого утра. Поэтому к двум часам ночи, совершив волевое усилие, они все же смогли распрощаться друг с другом. Игорь вызвал такси и отправился домой.
День выдался удивительно насыщенным на события, начиная с тех, что вызывали ужас, норовя столкнуть сознание в бездну безумия, заканчивая теми, что открывали врата Эдема перед самым носом, заставляя поверить в прекрасное и чистое. И последние, видимо в силу того, что были желанны и приятны, смогли вытеснить первые, делая их почти иллюзорными, будто и не происходившими на самом деле. Настроение у Игоря было замечательным.
Вернувшись домой, он обнаружил, что свет у Вити был уже погашен, и это означало, что он на удивление рано, для самого себя, лег спать. Значит, и рассказ о произошедшем в метро откладывался до утра. Все равно сейчас это не так уж беспокоило Игоря, и, выкурив на кухне последнюю за день сигарету, он сам отправился на боковую.
Солнце достигло зенита, а на небе не было ни облачка. Игорь смотрел вниз, на город, сидя на стуле с высокой резной спинкой, облокотившись одной рукой о широкий балконный парапет, выполненный в виде балюстрады, и держа в ней же бокал, судя по всему, с красным вином.
Он сделал глоток. Это действительно оказалось вино: терпкое, но в меру, крепости в нем не ощущалось, таким было приятно утолять жажду.
Город же внизу, с места его наблюдения, представлял собой паутину тонких улочек, расходящихся со стороны порта во все направления, заполненные друг между другом коричневыми пятнами черепичных крыш домов. Судя по всему, находился Игорь сейчас достаточно высоко.
Портовый причал тянулся вдоль всей береговой линии и был заполнен кораблями. Одни только приходили и начинали швартоваться, другие же, наоборот, покидали свое пристанище, наполняя паруса крепким морским ветром. То и дело доносились крики чаек.