Игорь, в свою очередь, сейчас был занят шинковкой лука с чесноком, и мельтешащий под боком сосед, скорее, раздражал. Но он понимал, что Виктор был слишком возбужден, чтобы просить его вести себя нормально.
– Может, нам предстоит отправиться в традиционное приключение по ее спасению!
– Меня, конечно, радует, что ты говоришь «нам», а не «тебе» и не бросаешь меня одного со всем… «этим», но! С чего ты взял, что ее надо спасать? – Игорь расправился с последним зубчиком чеснока, достал сковородку, залил в нее масло и поставил на плиту. – Судя по тому, что было в этом сне, в спасении она не нуждается.
– Ну мысли ты шире! Там же сюжет запретной любви! – это прозвучало даже более помпезно, чем хотел Витя. – Может, они все-таки решили сбежать, а разгневанный король отправил своих лучших людей в погоню. Их ловят, его бросают в темницу, а ее запирают под замком до замужества. Не желая мириться с такой судьбой, она проводит какой-нибудь тайный магический ритуал, чтобы призвать героя из другого мира, который мог бы их спасти. И раз! Это ты! Ну как тебе?
Игорь хотел было сначала спросить, не протекла ли крыша у достопочтенного Виктора, но ответ-то ведь и так очевиден. Да и за свою собственную кровлю, в свете последних событий, он уже так уверен не был.
– Пожалуй, слишком притянуто за уши, – масло на сковородке накалилось, и Игорь, убавив огонь наполовину, выложил на нее нарезанные лук с чесноком. – Во-первых, если верить мне же из сна, то меня… в смысле его, убили бы, а не бросали в темницу.
– Так это был ты или не ты?
– Не знаю, сложно объяснить, – Игорь постарался правильно сформулировать свои переживания, но это было не так просто. – То есть сейчас, когда я проснулся и тут готовлю, кажется, что нет, не я, конечно. Просто такой вот персонаж сна, от лица которого я наблюдал. А во время сна… как раздвоение личности. Только тут ты знаешь, что их две и у тебя два набора чувств и мыслей. Я ощущал и себя, как себя, и себя, как его. Не знаю, как нормально объяснить.
Овощи на сковороде чуть обжарились, Игорь добавил к ним свежий говяжий фарш и стал аккуратно помешивать получившуюся массу деревянной лопаткой. К этому моменту закипела вода в стоящей на соседней конфорке кастрюле, и в нее он высыпал пачку макарон.
Витя же наконец уселся на кухонный диванчик и закурил.