– Спасибо, Зевс. Мамочка, смотри, что я умею!
Мэй, видно, выглядела удивленной, потому что стоящая за прилавком молодая, хорошенькая жизнерадостная девица рассмеялась и, высунув голову в окошко кухни, представилась:
– Я Анжелика. А у посудомойки Зевс. Его вообще-то Иезус зовут, – она произнесла имя на испанский манер, – но повар, который здесь раньше работал, называл его «Зевс». Вот «Зевс» к нему и приклеилось.
Райдеру была обещана его собственная порция картошки фри, и Мэй усадила сына рисовать на улице за столом для пикника, тем самым, за которым они с Амандой проводили каждое лето. Там они и на глазах у матери были, и под ногами не путались. Анжелика принесла картонные стаканчики с цветными карандашами. Стаканчики чуточку сплющены, чтобы можно было вставить между деревяшками столешницы – они с Амандой так сами всегда делали. И стол тот же самый, еще из их детства. И запах карандашей в вощеном стаканчике тот же. Может, и карандаши те же.
На Мэй нахлынули воспоминания, но присутствие Сабрины не позволило ей отвлечься на них. Ведущая уже возникла вместе с Мэдисон и камерой и тут же склонилась над страничкой-раскраской, а один из ее помощников пододвинул Мэй целую папку похожих раскрасок.
– Это твоя сестра рисовала?
Сабрине уже все известно: и кто такая Мэй, и то, что она должна приехать, и их с Амандой история, и бог весть что еще. Сейчас начнут раскапывать всю подноготную. Не вчитываясь, Мэй подписала разрешение на съемки – эти документы все одинаковые – и подняла глаза на камеру.
– Да, она. – Мэй тщательно выбирала слова. – Аманда всегда хорошо рисовала. Она не ожидала, что речь об Аманде зайдет так быстро, еще прежде чем они с сестрой смогут увидеться. Хорошо бы узнать, что там Аманда про нее наговорила? А с Барбарой Сабрина уже беседовала? Не в первый раз Мэй кляла и задержки рейсов, и нежелание матери и сестры скоординировать действия по телефону. Подойди они к делу с умом – ума-то у них хватает, – они вполне бы могли ограничить любопытство «Войн» цыплятами, и только цыплятами. Они с Амандой когда-то всегда действовали заодно. Правда, в последние годы у них пошли непонятные трения. Что с того? Прошлое пора оставить в прошлом. Теперь у них общие цели. Вот дьявол! Если бы только знать, что Барбара с Амандой наговорили Сабрине.