Электричество надо экономить. Все в этом доме держится на одном несчастном генераторе, за исправной работой которого Мама регулярно следит, ведь в нем – их спасение. Если генератор сломается… придется уходить. А идти далеко. Они и так отдалились достаточно и отрезали себя от остального мира.
Впереди – океан. А за спиной – руины.
Мама всегда стриглась в сентябре коротко. Один раз в год. Сейчас же короткие волосы стали не капризом, а необходимостью: ползать по развалинам хрупких домишек, пролезать в подвалы и забытые погреба, пробираться через чащи леса и взбираться на холмистые вершины – все это весьма проблематично делать с длинными волосами. Они вечно путаются, мешаются, вываливаются из-под шапки – геморрой, а не волосы!
Стрижка становилась неким ритуалом, началом чего-то нового. Сейчас же эта мера – словно обряд инициации перед вступлением в другую реальность. Реальность, от которой хочется сбежать, но никак не войти в нее.
Дождавшись, когда вода станет неприятно-морозной, Мама перекрывает кран и берет полотенце.
Обернувшись в теплую ткань, Мама выходит из ванной, подходит к раковине и наклоняется. Стоит ей чуть-чуть разжать губы, как вдруг наружу вытекает мокрота полным ртом.
Вырвет?
Не сейчас.
Взявшись за живот, она выгибается дугой, вглядываясь в мутно-белую молочную мокроту, утекающую в слив раковины. Почему-то сейчас ей вспомнился рассказ ужасов Стивена Кинга про жуткий палец, выглядывающий из слива. Ее это позабавило. Она помнила, как пугалась Девочка, читая это. Потом ее пугали этим пальцем из раковины всей семьей. Весело было.
Она открывает воду и избавляется от остатков мокроты. Умывает лицо, берет ножницы с полки за зеркалом и готовит первый мокрый локон волос к неминуемой казни.
Первый надрез она сделала не слишком уверенно. Черный локон упал на дно белой раковины и смотрелся совершенно неприглядно, даже тошнотворно. Она не стала дальше смотреть в раковину, а продолжила методично и уже с большей уверенностью остригать локон за локоном. Не отводя взгляд от зеркала, Мама собирала волосы между пальцев и безжалостно прощалась с ними. Парикмахер из нее точно никакой, но сегодня ей неважно, как она будет выглядеть с новой стрижкой: это уже не имеет никакого значения. В первую очередь, для нее самой.
Ее внешность с короткой стрижкой начала все больше напоминать образ женоподобного мальчугана.