– Я живая? – Радостно спросила у наблюдавшей за мной соседки – покойницы.
– Конечно, живая. Тебя сюда во время сна привёл твой Ангел – Хранитель. – Ответила та.
– Зачем? – Поразилась я, осматривая одежду на себе. Так и есть – на ногах комнатные тапочки, на теле – длинная тёплая ночнушка с рукавами до запястья. И распущенные волосы до пояса.
– Для того, чтобы ты знала! Скажи, разве ты не ощущаешь, что от разговора со мной ты слабеешь?
– Уже заметила. Но думала, что это от страха или холодной погоды.
– Это происходит ещё и потому, что я забираю у тебя силы для разговора. Собственных сил общаться с человеком в Мире Живых у нас нет. Поэтому, если намерена узнать что-то о нашей жизни тут, не трать время и силы зря. Иди!
– Спасибо! А как я могу вас поблагодарить за гостеприимство и добрые советы?
– Видишь? – Она приподняла маленькую чашку с остатком сгоревшей тонкой восковой свечки. – Зажги, пожалуйста, новую в церкви! Выход с кладбища будет открыт с 9 часов.
– Но если я буду здесь ходить до этого времени, то могу замёрзнуть и умереть?
– Не бойся этого. Ты даже не простынешь! Твой Ангел – Хранитель одел тебя в невидимое покрывало, которое к тому же ещё и согревает. Иди! Здесь время течёт по другому!
Не знаю почему, но я поверила ей и успокоилась. Что же, экскурсия не помешает! Не многим такое предлагается. Если мой Ангел считает, что мне надо это знать, значит, ему нужно верить на все 100 %.
Я шла между могилок и оставляла глубокие следы на снежной целине. Это вселяло бодрость и уверенность в том, что я живая и обязательно вернусь в свой дом.
Моё внимание привлекла новая красивая оградка и мраморный памятник с фотографией улыбающегося симпатичного молодого мужчины. Бросив мельком взгляд на дату рождения и смерти, я поняла, что прожил он очень мало, всего двадцать с небольшим лет.
– Что случилось с тобой, парень?
Мысленный вопрос словно послужил магическим ключом, который открыл дверь в тот, другой мир. Оказалось, что абсолютной тишины над кладбищем вовсе нет, так же, как и над спящей деревней ночью. Приглушённые звуки разговора людей как бы в приоткрытые двери, тихий смех на узких тропинках между оградками, тихое поскуливание собаки разорвали мёртвую тишину. И одинокий, почти детский голос молодой девушки, разрезал этот приглушённый фон звенящим громким криком: «Ма-а-ма, прости меня!» Он неприятно звенел в моих ушах и мешал сосредоточиться.