– Всего лишь два года! А как вернусь – поженимся! Ты будешь моей женой?
– Буду, – всхлипывая, ответила Саша.
– Всего два года! И заживем! Хорошо? А может, и меньше, если досрочно выпустят, – повторял полушепотом Даня, вытирая слезы с лица своей девушки.
– Я тебя люблю, и буду ждать сколько угодно, – собравшись с силами, отвечала Александра, а затем вновь закатывалась слезами, – какого хрена тебя вообще садят? Он сам нарвался!
За полтора года, прошедших с того момента, пыл Саши заметно поугас. Иногда ей казалось, что к Дане уже ничего нету, а иногда возникали мысли, что, может, еще потянуть полгода, он вернется, и чувства вернутся. Не сказать, что она жила хуже, чем когда была с ним, наоборот. Но она помнила те приятные ощущения в груди, которых больше ни к кому не возникало. Александра боялась, что уже больше никогда не возникнет. Да и Даню побаивалась. Говорила, что любит, дождется. Лучше уж если и сказать ему, что она больше ничего не хочет, то только, когда он вернется.
Саша ждала в отдельной комнате для свиданий минут десять, прежде чем к ней пустили ее парня. Как только надсмотрщик запер за ним дверь, она кинулась к Дане на шею.
– Давай по-быстрому, а то трясет уже, – сказал он Саше, после того как обнял и поцеловал ее, а затем сразу принялся снимать с девушки легкое и воздушное, но закрытое летнее платье.
Секс с Данилом постепенно перестал казаться Александре чем-то особенным. Теперь она скорее исполняла свой девичий долг, чем занималась любовью, как было раньше. Но при этом подыгрывала так искусно, что любой мужчина подумал бы, будто он любовь всей ее жизни. Закончив свое нехитрое дело, Даня откинулся к стене и убрал руки за голову.
– Ты, как всегда, на высоте. Как дела у тебя, все хорошо? – сухо спросил он у девушки.
– Все хорошо. Работа – дом, – также сухо ответила Саша.
– Деньги принесла?
– Принесла, принесла. – Саша достала из сумки четыре пятитысячных купюры, отдала своему парню и легла головой ему на грудь, чтобы не было видно лица. А лицо было грустное, даже немного хотелось заплакать. С каждым следующим разом разговор с Даней шел все тяжелее, а секс становился все грубее. Они стали друг другу чужими людьми, но Саша не хотела отдавать себе в этом отчет. «Он просто из-за зоны такой! А вернется – и все будет как раньше. Уйду с работы и нормально. А если не будет – то расстанемся и все. Что я теряю?» – думала она про себя.