Ложиться с ним в одну кровать мне не хотелось, а спать на полу было холодно.
– Если мы ненастоящие жених и невеста, нам необязательно спать в одной кровати. – стараюсь выглядеть уверенной. В магазине я купила пуританскую пижаму, скрывающую тело с головы до пят, но она не спасёт меня от Когана О’Донелла.
Великан лениво поднимает голову, смотрит на мою пижаму, прыскает от смеха, демонстративно катаясь по кровати. Коган выбивал чечётку на моём самолюбии, а его и до встречи с ним было не так много.
– Даже моя бабушка Клаудия выбирает на ночь более дерзкие наряды. Амелия, не хочешь пойти в монахини? – мужчина вытирает кулаками глаза, в уголках которых собрались слёзы. Я оглядываю свою пижаму и не понимаю, что его так развеселило. Обычная пижама в красную клетку. Хочу проигнорировать его слова, но на душе становится так грустно, что я не выдерживаю.
– Ты просто привык к шлюшкам в мотелях, которые вообще ничего не надевают! Я не собираюсь перед тобой щеголять в соблазняющих нарядах! Мне может быть тоже противно смотреть на твою животную поросль!
– Тебе не нравится? – начинает он шептать и театрально развязывает пояс халата, чтобы оголить грудь и провести медленно рукой по густой рыжей поросли на груди. Я внимательно слежу за его рукой, скользящей вниз к мужскому хозяйству, обрамлённому кучерявыми волосами. Член столкнувшись с моим вниманием как заговорённый начинает подниматься.
А я начинаю кричать, в панике осознавая, что только что увидела. Член. Из крови и плоти.
– Извращенец!
Мой голос разлетается по всему особняку. А я глупо убегаю в ванную и закрываюсь там, как будто Коган сейчас меня догонит. Сажусь на табуретку и начинаю нервно перебирать пряди волос.
Я не выдержу долго с ним, сойду с ума от постоянных шуток и пошлых колкостей. Чего он вообще добивается своим поведением?
Стук в дверь заставляет меня вскочить на ноги.
– Коган! – глава семейства О'Донеллов влетает в спальню. За закрытой дверью я не вижу Дункана, но уверена, что он вне себя. – Почему мы должны терпеть это? Где Амелия? Девочка! С тобой всё хорошо?
– Терпеть что? Если речь обо мне, то, наверное, потому что вы моя семья… были когда-то. – в его голосе я улавливаю отвращение. Когану как будто противен собственный отец.
– Мы были твоей семьёй пока ты не переступил черту. Даже после этого, я хотел поддержать тебя, но ты… – голос Дункана пропитан злостью. Мужчина не хочет прощать своего сына.