– Говори! Что ты ждешь? Дура, что ли?! Говори, как следователю рассказывала!
– Вы знаете, чем отличаются мальчики от девочек? – наводил я на термины и медицинские понятия, которые должны прозвучать из ее уст. Я надеялся, что она скажет хотя бы на языке ее представлений и познаний. Но именно сама. Ведь она об этом что-то уже знала. И должна иметь хоть какое-то маломальское представление из общения с подружками или, быть может, с матерью. И я еще надеялся, что она могла уже и прочитать в энциклопедии полового воспитания для подростков.
– У мальчиков есть, а у девочек – нет… – уклончиво и неразборчиво прошептала она.
Говорить судебному врачу самому по такому поводу порою опасно. Я сталкивался с ложью в суде. Иногда мои слова оказывались подсказкой. Потерпевшие их использовала в личных корыстных целях. Тем более, когда речь заходила о столь щепетильном вопросе, как изнасилование или о попытке к изнасилованию. За многие годы работы я порою ошибался. Преждевременно и неуместно начинал говорить. Забегал вперед. Давал возможность потерпевшей использовать мои знания в суде и говорить теми словами, что она слышала от меня.
Так, однажды, молодая девушка, проводив своего парня в армию, загуляла с другим ухажером. Тот провожал ее домой из бара. Они оба изрядно выпили. Девушка нравилась парню. Вино вызывало у него сильное мужское желание, но понижало возможности. Об этом ярко когда-то написал Шекспир… Девушка осталась девственницей с небольшим надрывом края девственной плевы. Но, со слов юноши, он легонько ударил ее пластмассовой бутылкой по голове. Тогда девушка стала просить у него не малую сумму денег, но платить ему оказалось нечем. Бедная его мать, вырастившая сына без отца, стояла перед девушкой на коленях и умоляла забрать заявление. Но объяснения девушки прозвучали по-другому: юноша сильно ударил ее по голове, а потом воспользовался ее бессознательным состоянием и ввел свое мужское достоинство в ее будущие родовые пути.
– Как же вы запомнили, если, с ваших же слов, вы потеряли сознание? – спросил опрометчиво я.
Она поняла свою ошибку и в суде уже не говорила, что потеряла сознание. А от выпитого вина и удара по голове почувствовала, мол, себя плохо и не в силах была оказывать сопротивление.
Адвокат, видя у девушки выраженные корыстные мотивы, нарушил все правила судебного заседания. Суд проходил в закрытом режиме. Он решил помочь своему подзащитному и стал увещевать девицу: