Так вот, я проверяю всех кадетов. И у этих двоих ещё год назад хромосомный набор был самым обыкновенным. А сейчас… – он включил негатоскоп.
В глазах зарябило.
– Это… это и есть хромосома Икс-три?
– В том-то и дело, что я не уверен. Возможно, она только начала создаваться. Тут есть над чем подумать.
– Я подумаю, – пообещал Фомин.
Думал он и за обедом, легким, трезвым, не отягчающем ни души, не желудка. Если оба паренька становились магами… Нет, не так: если у них проявлялись способности к магии, то не в этом ли причина случившегося?
Кто-то (или что-то) вдруг не захотело, чтобы у крепости появились свои маги? Но зачем убивать? Любой Дом вправе был вернуть под свой кров кадета, если у того вдруг объявились способности к магии. Право это никогда и никем не оспаривалось – не было безумцев, желающих восстановить против себя всю Лигу Магов. Ван-Ай пришёл в Крепость из дома Мин, Дор-Си – из Дома Эрарту. Оба дома – союзники с давних времен, прежде не прочь были на пару разорить соседа послабее, но сейчас времена спокойные. Бумажная нынешняя империя или нет, но междоусобиц не терпит. Поэтому приходится простой продукт иметь, чтобы обменять на золото. Любой из этих Домов с радостью забрал бы нарождающегося мага, ещё бы спасибо сказал за ласку и заботу. Враги этих домов? Да, враги могли бы. Есть ли среди врагов дома Мин и Эрарту могущественные маги? Тут нужно поработать. Хотя маг, способный сотворить такое, должен быть очень могущественным. Кто-то уровня Ин-Ста. Мы-то думали, что повывелись такие маги.
Или это была магия негуманоидная?
От продуктивных размышлений его оторвал вестовой:
– Доблестный рыцарь, в замок явился путник.
– Замечательно.
– Он, вернее, она, настойчиво просит встречи с вами.
– Да? – с сомнением проговорил Фомин. Его знали многие, и приходили порой с милыми пустяками: похлопотать о займе, крохотном, в десяток-другой марок – для создания трансмутатора. Купить древний свиток с тайными тропами в Навь-Город, по ним ещё прапрадед ходил искать сокровища, да повстречал на пути Зубастого Выпозка, но что Выползок доблестному рыцарю? Сейчас досужий визитер был бы некстати.
– Прими, душа моя, уважь старика, – дребезжащий голос раздался сзади.
Фомин обернулся. Старик в пурпурной тоге непринужденно стоял у окна, снисходительно глядя на рыцаря.