Штампами бита, клишейными палками,
страстью объята ни шатко ни валко, и
хлебом пропахла от пяток до темени,
пока наесться пыталась тем временем.
Пальцы рандомно нацелены в небо, но
я призываю своих блудных демонов
из-под земли, да скорее ошибочно –
личный мой голем – давно уже выточен.
Личный мой ад нынче на реконструкции,
значит пока на свою репродукцию
я добродушно даю разрешение
без воздаяния, без сожаления…
Плюнь в лицо трижды однажды солгавшему
о вере в правду, надежду поправшую.
Победит тот, кто сожжёт на костре меня
полузабытого тёмного племени.
Личный огонь – пополам и до тления,
Серость бездонную – псам на съедение.
Станет одеждой растаявший дым,
Маленький ад станет раем большим.
29.08.2013
Никто тебе не поможет. Только я. А я – Зверь.
Губы Саймона с трудом вытолкнули вслух:
– Свиная голова на палке.
– И вы вообразили, будто меня можно выследить, убить? – сказала голова.
Несколько мгновений лес и все другие смутноугадываемые места в ответ сотрясались от мерзкого хохота.– Но ты же знал, правда?
Что я – часть тебя самого? Неотделимая часть! Что это из-за меня ничего у вас не вышло? Что все получилось из-за меня?
(У. Голдинг, «Повелитель мух»)
Бей же в мои барабаны, бей,
Повелитель жестоких детей.
Лей полынь в мою душу, лей,
Да ни капли не пожалей.
Соль растирай по ране, соль
Больше не причиняет боль.
Режь душу, это такая роль,
Только не поперек, а вдоль.
Звон в ушах, очень смелый звон
Будет слышен со всех сторон.
Трон этот – твой, занимай трон,
Выпив крови ещё галлон.
Нож выбрось в море, иначе нож
Памятью в теле пробудит дрожь.
Верь этим лицам в святую ложь,
Зная, что более не придёшь.
Жги костры моей ярости, жги,
Пока их не убьют дожди.
За океанами нет тайги,