– Веришь, Ахаха, – звонкий смех резал и его и рабов, – Да? И каким же образом?
– Если мы перестанем верить в мир, где боги правят рабами, а уверуем в мир, где мы можем быть братьями, без господ и слуг. И где каждый выполняет свое предназначение.
– Да. И предназначение рабов – служить богам, – она улыбнулась, – Это заведено испокон веков. Этот мир создан таким. И не тебе ломать этот порядок, погружая мир в хаос. Твоя философия – опасная ересь. Ты уже нарушил работу в карьере и должен за это поплатиться.
Его тело окаменело, но почему-то открылся рот, и высунулся язык. Он собрал все свое спокойствие, стараясь повлиять на мир не усилием, а сосредоточенностью, пытаясь вернуть свои силы или хотя бы контроль над телом – тщетно. Богиня медленно с улыбкой и холодным злым взглядом подошла к нему. Приятный аромат нежных духов, пряди волос так мило ложились на ее личико.
Резким движением она вырвала ему язык. Безымянный хотел бы кричать от боли, но даже этого его лишили. Тело ему больше не принадлежало. Он мог только стоять на коленях и смотреть на окровавленный кусок в ее прекрасных руках и отчаянно ненавидеть. Смотреть, как красные сочные капли падают и напитывают изможденную землю влагой.
– Вот, теперь ты будешь молчать, Ах-ха-ха, – девушка мило рассмеялась и бросила язык вниз.
***
Вилет и Дион сидели рядом с матрасом, на котором лежал Безымянный. Другие рабы смотрели на несчастного с сочувствием, но не помогали, опасаясь гнева богини. Он чувствовал, как уходят силы вместе с их верой. И как рушится мир, который он хотел им дать.
– Что ж ты, дурак, рассказывал глупости, – сокрушался Вилет, смотря в глаза молчавшего. – Философ-философ. Язык твой – враг твой. Вот и вырвала она его. Помолчишь теперь.
Безымянный ничего не ответил, только пристально смотрел на Вилета. Тот не знал как помочь.
– Может тебе воды? Или как еще помочь? Я не знаю, что делать, философ. О, кажется, я придумал тебе кличку. Слабое утешение, но хоть что-то новое. Воды?
Он помотал головой. Постарался сесть, Вилет и Диор помогли. Опершись на его руку, Безымянный уперся в стену спиной. Тяжело дыша и закрыв глаза, перевел дух.
– Лежал бы лучше. Хоть немного отдохнешь. Завтра снова в карьер. Не будет другого мира, философ. Понимаешь? Может ты и можешь дать нам силы, но не тебе тягаться с богами. Устои этого мира неизменны. Так было заведено тысячелетиями, так и будет впредь.