Фиву направился к прикованному рабу. Нож как-то сам прыгнул в руку бога, отточенные движения выдавали мастера, когда он срезал куски плоти. Раб смотрел на все с ужасом, но не издал ни звука.
– Ты знаешь, что вот эти развлечения, секс с разными женщинами и мужчинами… Еда.. Хочешь кусочек? – он протянул кусок мяса с кровью – Нет? Ты знаешь, это в Содоме уже обыденно. Вот например, я могу спокойно одним словом убить смертного. Вот, – он посмотрел на девушку, все еще лежавшую на постели. – Умри!
Тело дернулось и перестало дышать, будто жизнь мгновенно вытащили из нее.
– Вот, видишь, как просто. А если оно обыденно, то приедается, – он кинул мясо на решетку гриля – И хочется необычного, какого-то разнообразия. И тут Диора мне рассказала, что есть один философ, который возомнил себя, ты не поверишь, способным бросить вызов нам, богам! Ну, возомнил и ладно. Подумаешь. Вырвать ему язык, чтоб не болтал. Ну, она так и сделала. Вот и истории конец. Но Диора не была бы собой, богиней похоти и утонченных удовольствий, если бы не превратила обычные наказания в нечто большее. У тебя ведь есть последователи? Они ведь верят в тебя, не так ли? Не отвечай, я и так это знаю. Диора сказала… Дай-ка вспомнить… Мне донесли, что ты не можешь говорить, но пишешь на стенах свои мысли. Я сначала подумала, что надо лишить тебя рук, – богиня оперлась спиной о бортик бассейна и положила на него руки, отчего ее грудь вызывающе поднялась из воды и острые соски угрожающе призывно уставились на мужчин – вызывая вожделение и говоря об опасности. – Но потом подумала, что у тебя есть последователи. И так будет мило устроить для тебя небольшой аттракцион. Он один из твоих последователей здесь, – она указала на лежащего на кровати раба. Безымянный узнал Диона.