Ник
Ты завралась, подруга. Заплатишь завтра в пять или будешь подбирать с пола зубы.
У меня во рту не остается слюны. Пытаюсь перечитать сообщение, но оно расплывается – так сильно трясется у меня рука. Он дал мне большой пакет травы, когда я еще была у него на хорошем счету, и сказал, что смогу заплатить, когда у меня будут деньги. Проблема в том, что денег, чтобы с ним расплатиться, у меня так и не появилось, а долги продолжали только расти. Очевидно, у него закончилось терпение.
Я достаю из кармана десятифунтовую бумажку Карин и смотрю, как она трепещет на ветру. Это все деньги, которые у меня есть. Мою зарплату сожрали овердрафт и долг по кредитке. Следующая зарплата мне тоже не поможет, потому что произойдет то же самое: как только деньги появятся на счету, их засосет воронка моего банкротства.
Я вздрагиваю, услышав свое имя, и засовываю бумажку обратно в карман.
Карин проходит мимо меня с улыбкой, крепко прижимая локтем сумку. Интересно, она уже заглянула в кошелек?
– Пока, дорогая! – говорит она, помахав рукой.
– Пока!
Я иду к автобусной остановке, опустив голову, чувствуя, как ветер треплет волосы на голове. Чувство вины вскоре перекрывает зудящий голод, от которого меня начинает тошнить.
Мне не так повезло, как Карин: у меня нет богатых родственников, на которых можно опереться в случае чего, или мужа, который оплачивает половину счетов. Я принадлежу к тем представителям рабочего класса, которым достаточно один раз оступиться, чтобы развалилась вся их жизнь, которым приходится до конца своих дней расплачиваться за одну-единственную ошибку. Я думаю о докторе Джонс, которая приезжает на работу на своем «Мерседесе» и до недавнего времени носила на безымянном пальце бриллиантовое обручальное кольцо, и глотаю обиду.
Наверное, им тоже нужны эти деньги. Но мне они нужны больше.
У меня так сильно начинает урчать в животе, что я отвлекаюсь от своих мыслей. Достаю из-за уха сигарету и закуриваю, чтобы обмануть голод. В кебабной по дороге куплю картошку фри.
За тебя, Карин.
Но внутри набухает чувство вины. Я вспоминаю доброжелательную улыбку, которой она встретила меня, когда я села рядом. Она и не подозревала, что последнее, чего я заслуживаю, – это доброты. Заставляю себя идти дальше, затягиваясь сигаретой, и пытаюсь игнорировать голос ма, который шипит мне в уши.