Ощущения такие, словно он эти ядовитые слова в лицо мне бросает, снова и снова бьет ими и толкает в пропасть, которая разверзлась под моими ногами, и я понимаю, что уже не лечу…
Я уже упала с высоты небес. Я разбилась вдребезги и валяюсь сломанной куклой на остриях камней.
Руки трясутся, телефон выскальзывает из ослабевших пальцев и с оглушительным грохотом ударяется о мраморный пол, разбиваясь…
Он ушел. Не сказав ни слова. Ушел так, как и предупреждал. Просто вычеркнул меня. Оставив мобильный, чтобы не названивала.
– Тай… – едва различимый предсмертный всхлип рождается на дрожащих губах…
Ноги подгибаются, я падаю на мраморный пол, болезненно стукнувшись коленками. Я физически ломаюсь от силы полученного удара.
Бью кулаками по глянцевым плиткам шикарного белоснежного холла, ломаю ногти в кровь и вою в голос.
Господи, как же мне больно! Я не знала, что сердце можно ощущать с такой силой, оно болит и пульсирует в агонии.
Я плачу, и мне кажется, что не слезы текут по щекам, это кровь вытекает из меня по каплям, жизнь уходит, и я чувствую, как ледяной холод заполняет все существо.
Предательство ядом расползается по губам, пропитывает и отравляет мою суть…
Ты – яд в крови,
Ты – одержимость,
Ты… мои сердце и душа.
Набросок. А. Гур.
Тайгер Ривз
Практически не сплю, безотрывно рассматриваю белокурую красотку, что устроилась под боком.
Адель вызывает тепло в груди, даже во сне кажется трогательной и невероятно сексуальной. Растрепанная, с чуть приоткрытыми исцарапанными и припухшими от моих остервенелых поцелуев нежными губами.
Этой ночью я сдерживался, как мог, пытался не замучить свою сладкую девочку, но все равно проиграл демонам, наконец добравшимся до желанной добычи.
Зажимаю тонкое одеяло в руке и медленно стягиваю, хочу видеть ее хрупкое тело, которое любил ночь напролет.
Улыбаюсь, поймав последнюю мысль за хвост. Вот именно, что любил, и никак иначе. Хищнику внутри меня нравится видеть отметины, которые он понаставил на нежной бархатной коже.
От моей агрессивной сути не уйти… Странные ощущения. Никогда еще не засыпал с женщиной. Шлюх имеют. С ними не спят. Их сон не стерегут и ими не восхищаются.
С темным удовольствием рассматриваю исцарапанные моей щетиной ключицы. Изучаю отметины и следы своих диких поцелуев на молочной коже груди с алыми острыми воспаленными сосками, и понимаю, что опять завожусь, словно не я был в пьяном угаре секса всю ночь.