Да, мой дорогой друг, я могу только размышлять о смерти, лишь представлять её, но встретиться с ней – всё равно, что открыть незнакомую дверь. А с этим, как ты помнишь, у меня адские проблемы.
– Не знаю, – жалко протянула я без малейшего желания пересказывать всплывшие картинки, – наверное, лет так с шести, мы как раз тогда переехали в новую квартиру.
– Расскажи какое-нибудь событие из того времени, которое ты чётко помнишь.
– Помню, как я ходила в подготовительный класс, где часто сталкивалась с мальчиком, которому, судя по всему, нравилась. То он хотел подержать меня за руку, то положить руку на мою коленку. Из-за этих, казалось бы, безобидных приставаний я дико его невзлюбила.
– А какие отношения у тебя с родителями?
Отличный вопрос же? Мне он очень нравился, потому что становился риторическим, когда я пыталась с кем-то его обсудить. Что может быть утомительней, чем выкладывание изнанки своего существования незнакомому человеку?
Сколько себя помню, я всегда боялась свою маму. Сформированное собственное мнение у меня, кажется, из-за неё до сих пор отсутствует. Хорошее поведение, хорошие оценки, длинные волосы – основное, что она от меня требовала. Поэтому я убирала квартиру, подделывала оценки в дневнике (не поверишь, в один год у меня их было два!), заплетала косу до талии и старалась ничего плохого не рассказывать, чтобы её не разочаровать и не слышать, как она истерично кричит и жалуется на непоседливую дочь.
Сколько себя помню, я всегда старалась помогать своему отцу. В результате несчастного случая он потерял кисть правой руки, так что в любом деле, если могла, я помогала. Как ни странно, жалости, как к другим инвалидам, которые позже встречались в моей жизни, я не испытывала. От папы я научилась рыбачить, готовить вкусные блюда, разбирать, чинить, чистить и собирать обратно практически любое устройство, устанавливать и настраивать программы на компьютере, а также работать разнообразными инструментами. И разумеется, такие дела мне нравились куда больше, чем уборка, стирка и глажка белья!
Несмотря на довольно позитивный настрой, свою жизнь в нашей квартире я вспоминала с некоторой неприязнью и даже ненавистью. Понимаешь, это не те чувства, которые можно испытывать к незнакомцам на улице или в общественном транспорте, врагам в играх и кино, противным начальникам и лицемерным коллегам по работе, это словно терзающий душу жирный червяк, о котором и думать то нельзя, не то, что говорить. В общем, моё сердце сковывали неприятные чувства из-за постоянного крика, мелочной истерики, пустого скандала, бранного слова в мой или чужой адрес. Из-за пьянок, из-за незнакомых гостей, из-за беготни за пивом в похмельное утро. А главное, из-за отсутствия нежности. Я всегда боялась довериться родителям, поведать о своих истинных чувствах. Этакий недостаток любви, который я всё так безуспешно пыталась восполнить в собственных отношениях. И как итог, души не чаяла в квартире своей лучшей подруги, где отвлекалась от всех домашних проблем.