Каждая сотня метров, отдаляющая летящих в безвестность людей и крейсер, даёт понимание, что корабль изрядно разрушен. Чем дальше от израненного гиганта, тем лучше видны большие и малые язвы ракетных ударов. На корме, на уровне одной из верхних орудийных палуб, зияет заполненный мглою кратер. Вывернутые бронеплиты по его рваным краям говорят, что в результате удара детонировал поданный на палубу боекомплект. По отсутствию обломков вокруг удаляющегося исполина Тим вывел, что потрепали крейсер не здесь: сюда Сурийцы пришли зализывать раны.
Едва крейсер пропал из вида, как совсем близко с левой стороны потянулся бесконечный борт неподвижно висящего эсминца. Наводчик второй кормовой палубы кривит губы, глядя на проплывающих мимо связанных сетью людей.
Эсминцу повезло больше, чем старшему собрату. Сколько не всматривайся, не видно ни единого повреждения. Тим знает, что у Сурийцев остались только крейсер и эсминец. Оба корабля здесь, соответственно, слова майора о колонизации вполне могут оказаться правдой. Сразу вспомнил, как рыжая сообщила Сурийцам, что Тим участвовал в захвате их второго эсминца. Он представляет, что сделали бы Скарт и все остальные, окажись кто-то из Сурийцев на его месте, а он всё ещё дышит и, хоть кривясь, но умудряется ходить.
Эсминец быстро растворяется вдали, а они продолжают полёт.
Опять заныло в районе почек. Аптечка откликнулась, в поясницу кольнуло. Прикинув, сколько времени прошло с последнего укола, Тим с грустью признаёт, что внутри у него что-то не в порядке. Вот только думать об этом не хочется, сейчас просто отдых от невесёлых мыслей и постоянной боли. Последние дни почти не спал и даже не заметил, как веки налились тяжестью.
В себя привёло тонкое надоедливое попискивание, никак не дающее скрыться в спасительную пустоту. Тим с трудом открыл глаза.
Стоило увидеть перед носом крупноячеистую сеть, как память подсказала, что происходит. Противно пищит датчик уровня кислорода, ему подпевает сигнализатор заряда батареи. Дыхательной смеси осталось на пятнадцать минут, заряда – на семнадцать. Насколько позволило положение, осмотрелся по сторонам, но ничего похожего на планету не заметил.
Когда датчик указал на десять минут, сигнал повысил тональность. Судя по едва ощутимым толчкам, кислорода у всех осталось на минуты, и люди начали шевелиться.