Путь ей дважды преграждали, но она ловко вырубала тех по дороге при помощи захватов и, собственно, – ног. После, она скрылась под грохот выпускаемых очередью пуль из какой-то базуки. А в ту же секунду стрелявший из это самой базуки получил сильнейший удар, а затем был с чрезвычайной силой отброшен далеко в сторону. Базука оказалась в руках «медвежонка», именно он устранил стрелявшего.
– Нельзя так с девушками! – бросил тот иронично, покачав головой; пустил пару очередей по нацелившим на него пушки и устремился вслед за танцовщицей.
Песня закончилась, и закончилась очень весело. Хаос остался позади, в зале, где продолжали стрелять, истошно орать и крушить всё, что стояло, лежало и висело на пути.
– Малика! – к ней нёсся хозяин этой шарашки, – Какого чёрта ты тут устроила?!
– Я? Вы что-то путаете. Разве это не по Вашу душу?
Девушка не лукавила: хозяин клуба вёл дела с разного рода людьми и часто имел уйму долгов, а отдавать их не хотел. К нему, бывало, приходили серьёзные дядьки с пистолетами, беседовавшие с ним довольно эмоционально в его кабинете, после чего уходили, а сам хозяин либо ходил со ссадинами на лице, если говорил, что сейчас нечем отдать, либо был цел, если средства находились.
Вообще этот тип являлся весьма хитрым фруктом с елейно- противной манерой разговора, маленького роста, пухлый, с животиком, но ещё далеко не старый. Сейчас он был зол и особенно
мерзок. Он выхватил пистолет, спрятанный за роскошным, богатым пиджаком и, нагло, бесцеремонно тыкал им в лицо танцовщицы, вопя:
– Ты разнесла мой клуб! Ты мне теперь ничерта не расплатишься!
Девушка в восточном костюме внимательно и напряжённо слушала хозяина шараги, не проявляя ни малейшим действием своего интереса к его пламенной речи. Она глядела на человека с пистолетом и в роскошном костюме, как на назойливую муху. Пока он говорил последнее слово своего искреннего возмущения, слушательница достала какую-то маленькую серебристую продолговатую вещь, напоминающую то ли ручку, то ли пилочку для ногтей, но, по сути, являвшуюся чем-то средним между ними. Девушка просто сжала вещицу, направив её на собеседника с пистолетом. Сразу же из странного предмета вырвался голубоватый луч, срезав аккуратно и точно часть пушки владельца клуба до середины наискосок, так точно, будто нож – кусок масла. Дуло с частью затвора грохнулось наземь. А виновница гнева мужчины в роскошном костюме продолжала целиться странной штуковиной в своего оппонента.