– Что у тебя с рукой? – обратил внимание Рамир на кровоточащую рану Дагласа.
– Принцесса Александра прокусила, когда оказывала сопротивление.
– Ты применил силу? Даглас, какого черта?
– Александра весьма своенравна, а еще она угодила под машину.
– Куда она угодила?
– Это такие кареты, которые едут без лошадей, но скорость выше. Такая карета проехала по телу принцессы. Я не мог оставить девушку умирать.
Рамир переваривал полученную информацию. «Все идет неправильно. Вот что теперь делать? Я не готов к такому».
– Все очень плохо. Зачем ей взбрело в голову тащиться на эту вечеринку?
–Я был удивлен не меньше вашего, с ее занятостью этого не должно было случиться.
– А чем она так занята?
– Александра много учится, занимается фехтованием, гимнастикой и излюбленное место у нее – это библиотека.
– Что такое фехтование и гимнастика? – озадаченно спросил принц.
– Фехтование – это такие тренировки со шпагой. Она неплохо владеет оружием, а гимнастика – это не танцы. Она бывает художественная и спортивная. Александра занимается спортивной гимнастикой.
– И так, что это все-таки такое? – Рамир внимательно слушал Дагласа.
– Тренировка собственного тела. Сложно объяснить. Это умопомрачительные прыжки и сальто. Она может перевернуться в воздухе несколько раз. У Али хорошая гибкость и растяжка. Я честно не знаю, зачем ей все это. С людьми сходится плохо. Вот и парня этого отшила и оскорбила, за что чуть не умерла.
– Занятно, а сложность ее характера в чем? Джек тоже об этом говорил, но я, выслушав тебя и его, так и не понял ровным счетом ничего.
– Вот такая она, Александра, но у нее очень острый язык, с долей презрения ко всем окружающим. Она высокомерна и общение со сверстниками складывается с трудом.
– Ну и что мне теперь делать эти полгода? Мы не должны встречаться еще шесть месяцев.
– Не знаю, может попробовать ее вернуть? – заключил Даглас.
– С ума сошел? Это невозможно.
Дверь отворилась, и лекарь вбежал с испуганными глазами.
– Что случилось, Лициан?– отозвался Рамир.
– Девушка, она частично исчезла.
– Это как?
– Теперь она похожа на фантом, – прошептал лекарь.
– Мне нельзя ее видеть, я должен обратиться к хранителям за помощью, – Рамир чувствовал себя отвратительно, но он должен был контролировать ее жизнь. Чем и занимался с момента возвращения от хранителей.